След торпеды

Игнатов пожал плечами, сказал, что пока Ермаков не сообщит текст шифровки, трудно это утверждать.

— И еще вот что, — продолжал майор, — в ноль часов тридцать пять минут по траверзу острова Баклан прошло иностранное судно. Видимо, это не случайно. Перископ и судно. Есть тут что-то общее.

— Возможно, — Егоров подошел к столу. — Передайте Тарасову, чтобы с Коршуном был осторожен, продолжал за ним тщательное наблюдение. Да, о Коршуне что-нибудь еще узнали?

— Есть кое-что, — майор раскрыл папку. — В анкете у Коршуна есть запись о том, что в сорок третьем году он плавал на торпедном катере номер двести девять. На этом же катере, как удалось выяснить в архивах Военно-Морского Флота, — продолжал майор, — плавал в то время мичман запаса Аким Петрович Рубцов.

— Да? — удивился Егоров. — Вот это уже интересно. Я слушаю, продолжайте…

— На этом катере Коршун плавал несколько месяцев. В начале сорок четвертого года его перевели на тральщик. Сохранился даже рапорт на имя командира соединения. Коршуна перевели, а Рубцов так и остался на двести девятом. В ту памятную ночь сорок четвертого года в морском бою двести девятый затонул. Мичман Рубцов, раненный, выплыл на остров Баклан и жил там трое суток, а потом его подобрали наши моряки.

— Где живет Аким Петрович Рубцов?

— На Кубани, в станице Заречной. Я бы хотел съездить к нему и показать фотокарточку Коршуна. Может, что прояснится.

— Дельная мысль! — одобрил капитан 1-го ранга. — Меня очень волнует «рыбак». По документам он Илья Морозов, так? А кто на самом деле? Я уверен, что у него какая-то другая фамилия. И, судя по тому, как он ловко переплыл озеро, не исключено, что это пловец, а если это так, то он был когда-то на море. Может быть, даже плавал на корабле. Словом, сейчас очень важно собрать о «рыбаке» как можно больше сведений. Вы не находите, что между ним и этой подводной лодкой есть какая-то связь?

Игнатов задумался. Егоров продолжал:

— На Кубань вы можете лететь хоть завтра. Пять суток вам хватит?

— Хватит. Но есть тут одна деталь.

— Какая?

Игнатов сообщил, что три года назад на Севере утонул сын Акима Петровича Рубцова — Петр Рубцов. Плавал тот штурманом на траулере «Кит». Ночью повел катер в море и угодил на подводную скалу. Погиб штурман и с ним еще четверо рыбаков с «Кита», в том числе и боцман судна, у которого осталось трое детей. Старшая дочь Лена плавает радисткой на «Ките».

— Капитан судна взял ее к себе, — добавил майор. — Вот я и думаю: надо бы познакомиться с ним, а уж потом ехать.

— Хотите побывать на «Ките»? — спросил в упор Егоров.

— Если можно…

— Не разрешаю. Вы можете поставить под удар Тарасова. Коршун может догадаться. Нет, нет, — строго добавил Егоров. — На судно вам нельзя. Коршун человек весьма осторожный. Разве вы забыли, с каким трудом нам удалось напасть на его след? Простая труженица помогла нам выявить предателя…

В тот морозный вечер, когда над бухтой трепетало полярное сияние, а на море гулял шторм и корабли, стоявшие у причала, сильно качало, к начальнику городского отдела милиции пришла пожилая женщина. На ней была черная фуфайка, насквозь пропахшая рыбой и солью, теплый платок, кирзовые сапоги. Женщина сильно волновалась, лицо у нее было бледным, в глазах светилась настороженность.

— Вам что надо, гражданка? — спросил ее дежурный капитан милиции.

— Мне начальника, — сказала женщина и, достав платок, вытерла руки. — Вот, прямо из цеха к вам… Засольщицей работаю.

Капитан улыбнулся:

— Кто-то напился пьяный и буянит? В рыбном порту есть дружинники…

Он не договорил, потому что лицо у женщины вдруг потемнело. Она подошла к нему так близко, что в ее глазах он увидел огоньки.

— Не дури, капитан…

— Что случилось?

— Не могу тебе пояснить. Мне нужен начальник. Дело важное…

Дежурный сказал, что начальник уехал домой.

— А ты позвони ему. Дело государственное…

Капитан позвонил. В трубке раздался голос начальника.

— Это я, товарищ полковник. Вас срочно просят. Кто? Тут одна гражданка… Нет, нет, она хочет иметь дело только с вами. Да нет же, товарищ полковник, я пытался, но она требует вас… Есть, я пошлю машину… — Капитан нажал кнопку. К нему вошел старшина милиции. — Срочно машину за начальником.

Полковник приехал сердитый. Он пытливо взглянул на женщину, сидевшую в углу комнаты, и строго спросил:

— Вы ко мне?

— Да, товарищ полковник. — Женщина встала, поправила на голове платок. — Засольщица я, Фекла Васильевна Горбунова… Вы уж извините, что побеспокоила вас.

Полковник молча открыл дверь кабинета, снял шинель и кивнул ей на стул:

— Садитесь, Фекла Васильевна. Я вас слушаю.

Горбунова кашлянула, сняла платок, хотя в кабинете было прохладно.

— Предателя я только что видела. Я его узнала… Он убил нашего советского командира… — голос у Феклы Васильевны дрогнул, глаза помутнели. Полковник коснулся ее плеча рукой:

— Успокойтесь, пожалуйста. Расскажите все, как было.