Следящие тени. Книга 1

К письму прилагалась небольшая плотно упакованная в плёнку коробка без каких-либо опознавательных знаков. Самодельная и простая в своём изготовлении: картон да липкая лента. Внутри много папок, разноцветных файлов, старых и новых бумажек, с виду просто макулатура, и в обычных руках та не найдёт себе другое применение, как оказаться в мусорном контейнере под мешком с гниющими бананами. Будь то руки в белых перчатках с элегантной тростью, будь то офицер полиции или опытная ищейка, сведения оказались бы опасным компроматом. В напечатанных строчках с виду запутанных непримечательных бумаг кроется вся известная информация по оккультному обществу Инрурум’а: имена его участников, список свершённых деяний.

Под стопкой бумаг электрическая хирургическая пила, рассчитанная на распиливание костей, небольшое напоминающие штопор приспособление для выдёргивания зубов, молоток, словно для отбивания мясных котлет, двое ножниц, скальпель. Последним найденным в коробке инструментом будет нож с тонким изогнутым лезвием, выгнутой рукояткой, на которой выгравировано око и очертания солнца. К ней же прикреплён лист: "Орудие убийства как минимум семи невинных, вырван из логова оккультистов. В секундах от того, как офицеры полиции застрелили последнего палача культа, нож успели вонзить в сердце последней жертвы, мальчика десяти лет.

Клинок. Его холодному железу не будет суждено отмыться Засохшая кровь останется на нём навечно, как память о зле, скрывающемся за масками. Будь проклят орден и каждый принадлежащий к нему".

Письмо, подписанное Э. Л. Г.

«Из меня больше не течёт кровь, но второй день одолевает рвота. Прости, что начинаю письмо с некрасивых подробностей. Но ты не оставляешь выбора, мне придётся даваться и в более жуткие детали, если не соизволишь ответить. Ты обещал, что мы убежим. Время идёт, и я не могу ждать вечно. Меня терзают желание и страсть, кровать промокла, не получается согреться ночами. Моё сердце полностью твоё, но ты не хочешь его забирать. Решись наконец, куда бы ты не пошёл, я пойду следом. Брось всё то, что тебя держит, вместе мы построим лучшую жизнь. И я не уверена, но… думаю, ты сам поймёшь, перечитай письмо с начала. Если это так, то одним поводом для воссоединения станет больше».

В конце текста два сердца, прижатые друг к другу и стрела, что пронзила их насквозь. Лишь из одного знака любви от раны течёт кровь.

Письмо, подписанное именем Аксель Пойнтдекстер.

(в углу красная фамильная печать, несомненно, символ выдаёт холодную расчётливость и деловой подход отправителя)

«Мэри, ты не узнаешь этого почерка, не поймёшь, кто автор письма. Много времени прошло, у тебя уже выросли дети, у меня же никого не осталось. Я окружён могилами и надгробными табличками, полуживой прислугой и полумёртвыми садовниками. Столько горя случилось, столько писем сгорело. Но это не тема для пера, нам нужно встретиться и об многом поговорить. Я прибуду на днях, надеюсь, ты не прогонишь старика-отца».

Чьё-то личное письмо.

«Я пишу это… не знаю зачем. Наверно, пытаюсь изложить мысли. Завтра мы покинем поселение, оно неизбежно, то, что грядёт, не позволит нам остаться здесь более. Вот только пока все спят, Мэри и дети тоже. Не хочется их сон тревожить. Правда, через несколько минут я все равно буду вынужден поднять их на ноги. У нас нет времени даже собирать чемоданы. Это не в моих силах. Завтра все побегут, и мы должны будем бежать быстрее всех остальных. Я найду выход… Я остановлю…»

Лист бумаги.

Весь лист покрывает неизвестный текст и зарисовки. Лишь смысл одной фразы отчасти доступен: «Я проиграл и мой выбор – дочь». Поверх выцарапано слово: «Хорошо».