Следящие тени. Книга 1

Его длинные шустрые руки за мотающимися по ветру тканями движутся слишком резко, развивают огромную скорость для этого монотонного медленного дня. Увлечены же упаковкой чемодана, туда за замки оно затягивает заключённое в мешок, трепыхающееся тело человека. Пленник пробует вырваться из удушающей ткани, там мало света, там мало воздуха, видимо, поэтому столько ужаса в проявляющихся через тряпки контурах лица. Раскрытый рот, распахнутые глаза. Порой по обе стороны мешка наружу рвутся пальцы, им не удаётся ничего кроме как проклюнуть несколько маленьких дыр. Дальше ткань не расходится, дальше кровоточат пальцы. Последний глоток жизни, и его укутанную голову с усилием заталкивают в жёлтый чемодан. Там ещё темнее.

Леди в шляпке топчется у кассы, благодарит грустного старика-торговца. Если первая до "поросячьего визга" довольна чеком и кредитной сделкой, второй мучительно осознаёт, что продешевил раза в два, а то и в три. А так неплохо начиналось, девица всё-таки переиграла. Он так и не уловил в чём была причина гнева дамы, но унюхал если не успокоить покупательницу комплиментами от заведения, она с пустыми руками в одних слезах и с полным кошельком убежит из лавки.

С улицы послышался звон колокольчика, это тот самый подвешенный к входной двери. Леди тоже приводила его в движения, когда поднималась по ступеням в лавку. Своего рода сигнал продавцу, гласящий о приближении возможного покупателя. Сейчас вот только почему-то никто не заходит, не трещит порог. И между тем за стенами магазинчика возобладала некоторая суматоха, голоса людей, шум как от бегущей толпы, непонятные возгласы.

Леди обернулась на окно, жалюзи чуть отодвинуты в сторону, оттого, даже не отходя от кассы, можно видеть часть стекла и крохотный кусок улицы, буквально канализационный люк и столб по левую сторону от дороги. Остальное закрывает чёрная ткань. Леди, конечно, не осознаёт, но ей повезло увидеть хотя бы это, полупрозрачная материя несколько секунд назад полностью закрывало окно. Сейчас же влиянием ветра сползла вниз.

Мимо стекла промелькнула человеческая фигура, одна и следом вторая. Леди несколько взволновала суматоха на улице, сама ещё не понимает происходящего, но в глазах заметные переживания. Вернула глаза к кассе, тотчас подхватила последний оставшийся на прилавке флакончик духов, быстренько запихала его в сумку. Ещё один взгляд на торговца, старик с каменным лицом стоит в тени у входа в подсобку, в нём не осталось ни грамма доброжелательности, ни капли заинтересованности, смотрит как пёс в решётке на кошку, гуляющую по двору. Леди спешно зашагала к выходу. Заканчивая визит, стучат по плитке каблуки симпатичных красных туфель.

Дверь на улицу распахнулась, вновь задела за колокольчик, который очередной раз разразился звоном. Тут же сверху слетело длинное и такое объёмное чёрное полотно. Спустилось как огромное полупрозрачное крыло, сперва коснулось ступени, затем ветер подхватил его и понёс собирать пыль на главной дороге. Постелил под ногами бегущих людей, велел мешаться и заставлять спотыкаться.

Они все спешат, бормочут, выкрикивают нечто невнятное. Вроде бы нет причин сегодня куда-то бежать в этот день, земля ведь не дрожит, небо, кажется, тоже не падает. От чего спасаться? Леди едва оказалась на пороге, повернула голову к коляске. Мальчишка, кого оставили следить, сбежал, только зачем-то перед своим уходом обмотал всё вокруг полупрозрачной чёрной вуалью. Каждый даже самый скудный объект оплетён тканью, как паутиной. К слову сказать, не похоже, что это работа мальчишки, быть может, и в правду приползла сотня злобных пауков. Коляска на их пути не стала исключением, накрыта лёгкой накидкой, в глубине которой виднеются контуры младенца. Раскинул ножки, откинул головку. Леди помахала ему ручкой, но, кажется, тот спит. Долго ждал, утомился. Там под защитой вуали, среди простыней ему должно быть тепло и уютно. Не хочется так сразу пробуждать.

Мимо снова пробегают люди, на этот раз заинтересовали леди, она повернула голову в сторону, притянувшую всех их. Мелькают несколько спин в деловых костюмах, несутся вдаль словно на марафоне. И никого особо не смущает грязевая жижа под ногами, не останавливают сорвавшиеся с голов шляпы. Бегут. Впереди же всех что-то совсем непонятное и очень шустрое, вырядилось оно как пугало. Всё чёрное, обмотанное грязными бинтами. В одной руке размахивает чемоданом, с другой стороны подмышкой крепко зажимает некий продолговатый свёрток.