Следящие тени. Книга 1

– Что?! Что?! Что мне нужно у тебя спросить?!

– Спросите, что я сделала, когда чудовище попыталось убежать…

Что это? Неужто играет музыка? Такая нежная и красивая мелодия. А какой притягательный баритонный голос певца. Только услышала и уже готова подвывать в ритм. Гретель открывает глазки и тут же сладко тянется. В ней сегодня удивительно много сил, голова как никогда ясная, а тело бодро и полно энергии. Оттого шустро пробегается пальцами по животу, дрыгает ногами. Полна неожиданной радости и, кажется, впервые за долго счастлива. Само утро как будто принесено из краёв жаркого солнца, ибо даже здесь под кроватью так светло и отчасти ярко, вокруг всё блестит, сияет, переливается. Неужели вчерашняя пыль и паутина померещились, исчезла плесень, да и отходов крыс более не наблюдается. Наверно, была слишком измотана, уставшие глаза заполнились соринками.

Долой мысли о вечере упадка, главное, что сегодня вся кипит. И вот ещё удивительно, краска исчезла с ног, Гретель приподняла одну, гладит и щипает нежную кожу. Неожиданный сюрприз, никак какие-то маленькие гномики всю эту ночь чистили её от грязи. Какое же всё-таки чудесное утро сегодня преподнесено.

А пластинка с мелодией? Кто поставил играть музыку? Это родители вернулись домой? Всего лишь предположение, но почему-то девочка даже не сомневается в нём. Улыбается. Ещё раз изо всех сил потянулась и повернула голову налево… к стене…

Мужской голос продолжает петь, порой уступая место саксофону и музыкальной трубе. Просит людей прислушиваться к миру, научиться терпимости, как возможная мотивация призывает вместо лишней суеты не упускать шанс выпить утреннюю чашку кофе. Тут же принялись отыгрывать свою роль барабаны, завыла подпевка.

Гретель касается пальцами стены, совсем легонько и с некоторой неуверенностью проглаживает. Искрившиеся до сего момента глаза наполнились новым смыслом. Не понять только волнуют её пришедшие мысли или всё-таки пугают. Девочка дотрагивается до стены рукой, ибо не верит тому, что видит. Кожа касается шершавых обоев, но ведь вчера был голый бетон, и, стало быть, тактильный контакт должен быть как с гладкой поверхностью. Пропали уродливые рисунки, следы чёрного мела. Им не суждено было так исчезнуть, их стоило нещадно оттирать день и ночь. Сами обои, Гретель их узнаёт, были наклеены ещё давным-давно, с тех пор на них налепили немереное число других.

Всё поёт. В его песни бесконечность слов, его оркестр не знает усталости.