Следящий за горизонтом

С меня достаточно твоего философского бреда и житейских мудростей, я не хочу тут состариться – эта жизнь не для меня. И купи уже наконец это чёртово средство от мух, их становится всё больше, а на мои просьбы ты как будто не обращаешь никакого внимания. Я сомневаюсь, что ты вообще что-то знаешь обо мне, ты почти никогда ни о чём меня не спрашиваешь. Ты забрал все наши чувства себе, и тебе в них комфортно, а я как будто часть твоего пейзажа, на который ты любуешься.

Сейчас у меня есть мужчина, есть, где жить, так что не беспокойся. Ты чёртов зануда, который останется в моём сердце навсегда.

Не пытайся звонить мне ближайший месяц – я не отвечу. Прими факт нашего расставания, как ты принимаешь свой непринуждённый быт. Всё случилось, существуем дальше в таком виде, как ты любишь говорить».

Майкл опустил руки на колени. «Лорис не любила меня всё последнее время, а я даже не замечал этого. Она была рядом, вынашивая план ухода».

…4.4

В этот день они впервые разделили между собой постель. Каждая новая грань, которую открывала для себя Лори в Майкле, была очень ожидаемым призом, сокровищем, значимость которого обусловливалась ещё и тем, что до неё, он не открывался никому. Майкл становился более внимательным с каждым новым днём их отношений, с каждым новым днём он становился увереннее и искреннее.

В то же время его идеалы всё ближе соприкасались с идеалами, которые он впитал от отца. Майкл старался не вспоминать день его смерти, редко вспоминал о нём как о личности, но неосознанно всё чаще пользовался его мировоззрением, принимая это мировоззрение за своё. Помня почти каждый разговор с отцом, он, по существу, руководствовался не своим опытом. Майкл анализировал мир вокруг, совершенно не признавая очевидного факта – наполненность и целостность этого мира напрямую зависит от угла, под которым ты на него смотришь.

В гостинице, которую они сняли на одну ночь, пахло совершенно потрясающе. В их номере, казалось, была идеальная температура. Лори изначально предлагала провести эту ночь у него дома, но Майкл практически сразу отказался. Его жилище, где они ещё год назад жили с отцом, было местом, где царило недопонимание и одиночество, неприятные запахи и серость. И хоть он там и успел навести маломальский порядок, микроклимат этого дома тяготил его. Майкл был убеждён, что рано или поздно продаст эту квартиру.

Они лежали, один на одном боку, другой – на другом, смотря друг другу в глаза. Из магнитофона, стоявшем на подоконнике, слышались заунывные нотки одной из песен Элвиса Пресли. Оба были переполнены приятным волнительным чувством, которое поддерживалось абсолютно всем, что их окружало. Майкл зарёкся для самого себя запомнить этот день, впитать эту непринуждённость и не отпускать её. Не отпускать Лори.

– Я решила пойти учиться на рекламщика.

– М-м-м?

– Ещё не знаю, куда именно, но мне это нравится. Хочу получать от работы удовольствие.

– Любая работа полезна и служит общей цели. При правильном подходе, любая деятельность может приносить удовольствие.

– Ну боже, Майк! У меня к этому душа лежит, понимаешь?

– В целом, да, я тебя понимаю. – Майкл пододвинулся к Лори и они поцеловались.

– Я тут подумала, – Лори легла на спину, – а ведь ты почти идеальный.

– Ага, конечно.

– Честно. Есть только одно. И это одно меня даже порой пугает. Ты будто бы большую часть времени безучастен.

– Я включу телевизор? – Майкл уже тянулся за пультом, который лежал на прикроватной тумбе. Ему стало интересно: может тут и каналы есть другие, по-настоящему интересные.

– Мы должны с этим что-то делать, это ненормально. Да, врубай. Но ты же не очень его любишь.

– Если что – выключим.

– Ладно.

Они ещё не один час провалялись в кровати, позже слившись в порыве страсти в последний раз. Последний раз в этой гостинице, что излучала постоянное спокойствие и умиротворение. Постояв у окна тринадцатого этажа, они, сцепившись за руки, вышли из номера, заперев за собой дверь. Это всё больше походило на иллюзию, эйфорию в чистом её виде.

Как Майкл и предполагал, сразу выйдя из здания, Лори предложила взять по пиву. Он не противился, Майкл просто нёсся на волне этого дня, принимая его таким, какой он есть. И обойдя несколько кварталов, усыпив себя бесконечными разговорами, они обнаружили, что уже поздний вечер и Лори было пора показаться дома ещё с полчаса назад.

– О, чёрт! Сейчас же позвоню Альбертине, предупрежу, что задерживаюсь. Мне пора, Майк. Это было… клёво.

– Беги, пока не опоздала ещё на час.

– Позвони мне.

– Непременно.

Лори унеслась, юркнув за угол, а Майкл неспешно побрёл в противоположном направлении. Сегодня он, наконец, чувствовал себя, свою принадлежность к чему-то. Майкл не представлял больше свою жизнь без Лори, она его как будто заколдовала. И он был рад этому. Светофор на перекрёстке загорелся красным, и Майкл смиренно выжидал остановки потока автомобилей в толпе остальных пешеходов.