Следователь, Демон и Колдун

В любом случае, фокус не удался; Горыныч, ревя как паровоз, карабкался назад. Он вряд ли понимал, что происходит — даже у Истинных драконов мозг не больше кулака — однако, похоже, воспринимал вездеход как добычу, которую стоило побыстрее прикончить. Но, будучи беспросветно тупым, змей не мог понять, где у «Мамонта» уязвимое место — с такой добычей Горыныч ещё не сталкивался.

Фигаро вцепился в рукоятки управления и положил большие пальцы обеих рук на гашетки. Прицелился, и…

«Мамонт» опять рвануло. Крылато-чешуйчатая туша, рыча, покатилась от кормы к носу, едва не задев бешено бьющим хвостом оружейную башню, где засела троица колдунов, вцепилась передней правой лапой в крепление прожектора, каким-то чудом не оторвав его к чёртовой матери, и злобно оскалились.

Вездеходу оставалось недолго, это Фигаро понимал. Ещё несколько таких ударов когтями, и «Мамонт» лишится брони, а дальше уже дело техники. Так что терять, в общем-то, было нечего. Он вздохнул, ругнулся, прицелился и втопил гашетки.

Машину опять рвануло, но, к счастью, снова вперёд — шофёр резко ударил по тормозам, и в тот же миг две огненные трассы (Фигаро верно выставил схождение) ткнули Горыныча прямо в грудь.

Железные пули с вольфрамовыми сердечниками ударили змея со скоростью превышающей скорость звука в воде. Эффект был потрясающим: тело недодракона буквально взорвалось фонтанами бурой крови, а затем огромная туша, воя от боли и терзая когтями собственную плоть, свалилась вниз, под гусеницы «Мамонта».

Вездеход тряхнуло, и вопли Горыныча прекратились.

— Ага, — Метлби, которому удалось выбраться из-под инквизитора, довольно хмыкнул. — Зенитное орудие крупного калибра, стало быть, причиняет этому виду василисковых серьёзные повреждения. Запишем, запишем…

— А ещё гусеничные бронемашины причиняют. — Следователь дрожащими руками опустил на гашетки полосатые скобы предохранителей. — Увечья. Несовместимые с жизнью.

— Это уж само собой… Кстати, Фигаро, вы только что меня сделали! Крепко сделали, так вас растак! Я из кожи вон вылезу, но разрыв наверстаю!

— О чём это вы?

— Он ещё спрашивает! — Магистр рывком стянул с головы защитную маску и принялся жадно хватать воздух широко открытым ртом; с него ручьями лил пот. — Фигаро, вы только что завалили дракона! Ну, почти дракона, но всё-таки! Кто из колдунов может похвастать подобным?! Да что там — кто из магистров может таким похвастать?! Даже у сержанта Кувалды в послужном списке был всего один дракон. А вы — трах, бах, и готово! Вот что значит, артиллерия!

— Ну-у-у, что вы такое говорите? Это всё шофёр. Если бы он змея не того… гусеницами…

— Бросьте. Вы эту тварь почти насквозь прошили. Вряд ли она бы после этого ожила.

— Стоп, стоп, господа! — Френн, которому, наконец, удалось подняться на ноги, тоже снял резиновый колпак и яростно дышал, точно только что откачанный утопленник. — Я безумно рад тому, что Фигаро уработал дракона, но это не отменяет двух вопросов: какого дьявола на нас лезет всякая нечисть, и как там командир Анна?

«Анна жива, — прогремел в голове следователя телепатический глас Артура, — иначе бы аномалия уже схлопнулась. Наружу никому не соваться — придушу!»

— Думаю… — начал, было, Метлби, но тут входной люк распахнулся, и магистр с инквизитором, вопя, вывалились из тесной башенки наружу.

— Так, — Анна Гром покачала головой, — значит, кто-то из вас, всё же, додумался использовать дыхательные маски. Думаю, это были вы, Метлби; Фигаро бы до такого не допёр, а Френн привык решать все вопросы с кулака… Но! Дракон! Фигаро, я сняла бы перед вами шляпу, будь она у меня!

— Это не дракон, вообще-то…

— Знаю, это малый василиск, но мне плевать — он чуть не превратил наш вездеход в кучу металлолома. Я уже вполне серьёзно планировала взбираться на корпус с гранатомётом, и чёрт его знает, чем бы это закончилось. Выживем — заставлю Швайку вручить вам медаль за особые заслуги.

— Как? Я же не гвардеец… Кстати, какого дьявола там, снаружи, происходит? На нас напали?

— Да, — Анна помрачнела, — на нас напали. — Она рывком стянула с головы защитный капюшон и дыхательную маску, вытерла раскрасневшееся вспотевшее лицо белоснежным батистовым платочком с лёгким ароматом дорогого парфюма, и выразилась так, что следователь покраснел как варёный рак.

— Другие. Шишиги, лешаки, парочка вендиго, снежные гарпии и ещё много всякого по мелочи. И не по мелочи тоже; драконы — зверушки мерзкие… А, ну и была Бормочущая Мгла, но защитные костюмы на такое рассчитаны.

— Мы выдержим атаку? — Голос магистра прозвучал буднично, как если бы Метлби спросил у Анны, что сегодня на ужин. — Как вы оцениваете наши шансы?

Анна задумалась. Она закусила губу и принялась яростно дёргать непослушную прядь волос, сваливавшуюся на лоб.

— Не знаю, — сказала она, наконец, — не знаю. Других тварей много; тут вся лесная чудь как на подбор. Мои люди делают всё, что от них зависит и ещё немного сверх того, но…