Следователь и Колдун

- Неплохо! – Шэн, одним махом проглотившая половину содержимого пивной кружки, откинулась на спинку диванчика и с наслаждением потянулась, точно сытая кошка. – Ну, расскажи нам, Фигаро, как ты учился в своем Старгороде.

Следователь кивнул, сделал добрый глоток, и принялся рассказывать. Ему даже не пришлось врать; он просто заменял «Академию других наук» на «Старгородский колледж», а имена преподавателей на первое, что приходило в голову.

-…и вот, швыряю я этот декокт в окно, а оно зачаровано – кабинет алхимии же! – и летит эта бутыль обратно. Гляжу: весь класс уже под партами, алхимик наш залез в шкаф и что-то орет, в общем, караул! Бросаю в эту бутыль «Азы алхимии» Брэма, попадаю, она летит к двери, я кричу «Ложись!», бутыль разбивается, и… И – ничего! Ни-че-го! Вообще! Только пшикнуло что-то и дымок сизый пошел. Выбирается из шкафа почтенный господин Кэрроу, подходит к пятну, что мой декокт на полу оставил, нюхает и говорит: «За декокт – «отлично», Фигаро, а по технике безопасности – «неуд»… А, да, – норматив по метанию гранаты вы тоже сдали…»

- А-ха-ха, ну ты просто… – Петр Сильвер-Понч, закончив в восторге лупить кулачищем по столешнице, разлил остатки пива из жбана по кружкам и сказал:

- Весело у вас там было, что и говорить. Но у нас тоже ничего. Скоро убедишься. А пока что выпьем за… О, наш ужин несут! Сдвинь все на край!

Ужин «студенческий» в «Три на три» представлял собой огромную (действительно, прямо-таки невероятных размеров) сковороду жаркого, вазочку с квашеной капустой (немного меньшего размера) и полведра малосольных огурчиков. Стоило все это дело серебряк и, похоже, дорожать не собиралось – у руководства ресторации были свои принципы.

Вскоре на столе появились также и бутылки с рюмками и остатки льда между Фигаро и остальными были, наконец, растоплены окончательно.

- …а теперь за добрейшего господина Целесту! – Таккер, взъерошив свою молочную шевелюру, потрясал полной рюмкой, – За препода, который нас, по ходу, сожрет живьем и не подавиться. Здоровья ему и долгие лета!

- ..за Фигаро! – Шэн отсалютовала следователю полупустой бутылью «Лимонной». – За новенького, у которого я теперь буду списывать историю!

- …господа, господа, а кому анисовой?! Только что с ледника! Сегодня – скидка от заведения!

- Эх, раздери тебя слепой черт, давай свою анисовую! Проставляюсь! – на стол летели пригоршни меди. – Гулять так гулять! Когда мы еще в «Трешке» соберемся?!

Зал гудел. Под потолком медленно проплывали разноцветные шары сияющего эфира – первокурсники хвастались своими первыми удачными заклятьями – все места вокруг столиков были забиты и сизый дым – трубочный и сигаретный – кружил вокруг, завиваясь хитрыми кольцами. На эстраде в углу, обливаясь потом, маленький оркестр играл модный фокстрот (даже колдовские усилители звука не могли перебить шум гуляющей толпы), в зоне для драк четверо раздетых до пояса молодцев уже тузили друг дружку, наминая бока для пущего аппетиту (их предшественники, изрядно помятые, уже сидели за барной стойкой, выпивая мировую), а на вывешенной на стену простыне демонстрировали новейшее чудо английской механики – синематографические движущиеся картинки, а конкретно – знаменитое «Прибытие дирижабля-бомбовоза в Рейх».

- И почему у них солдаты Вермахта опять похожи на клоунов? – Конрад вздохнул и опрокинул рюмку, смачно захрумтев огурчиком. – Вон, гляньте – это ж семейные трусы, мамой клянусь!

- Не тревожь мощи покойницы, – покачал головой Таккер, прикуривая от свечи настольного канделябра, – примета плохая… А что до «Прибытия» – так то ж чистой воды пропаганда. Бриташки хотят нарваться, но так, чтобы канцлер не на них полез, а на Королевство. Видишь, дирижабль-то наш, с орлом.

- А канцлер что, дурак? – Шэн хмыкнула. – Он что, не понимает, откуда ветер дует?

- Он-то понимает, – ухмыльнулся Пончик, наворачивая салат, – да только есть канцлер, а есть общественное мнение. И канцлер вместе с ним поворачивает, чисто как поезд за рельсами. К тому же, к Соединенному у Рейха претензий, вроде как, и нет – отсиделись бритиши за морем. Так, разве что поотстрелливались чуток. Хотя, по уму, большая война – их рук дело, потому что нефиг было старого канцлера подзуживать. А мы, с одной стороны, с Рейхом сейчас друзья: торговля, культурный обмен, все такое. А с другой – мы ведь, получается, Рейху и наваляли. Тамошний народ репарации еще хорошо-о-о помнит… Вот и снимают всякую муть, типа «Бравых королевских мушкетеров» или «Капитуляции».

- Ой, чую, война будет… – пригорюнился Конрад. – Таккер, ты как думаешь?

- Не будет, – отрезал Таккер. – Потому как Его Величество Тузик недавно прямо заявили: если вдруг чего, так никаких больше оккупационных зон. Будет Королевство аж до самого океана и точка.

- Ну, к черту политику! – Шэн звонко шлепнула пустой стопкой по столу. – Давайте танцевать! Фигаро, а ну-ка, идем к оркестру!

- Э-э-э… – следователь даже не успел ничего сказать, а его уже тащили, крепко схватив под руку – хватка у старосты, надо сказать, была железная.