Следствие по-русски-2

Потапов оттолкнул меня к стене и быстрым шагом направил­ся за штабеля ящиков. Через несколько секунд он появился об­ратно... Но уже пятясь задом и держа руки вытянутыми высоко над головой. В двух шагах за ним следовал Агафонов, мрачным и взглядом буравя непрошеного гостя через прицел «Макарова».

- Это еще что?! — взревел Котенков, пытаясь вытащить из-за пояса брюк пистолет.

— Стоять! Убью!

И замер, расслышав над головой сухой щелчок взводимого курка.

Не думаю, что эта идея увенчается успехом, — заявил Гара­нин, указывая стволом пистолета на стол. — Оружие!

Котенков бросил в его сторону ненавидящий взгляд и поло­ши на столешницу небольшой самодельный револьвер.

- Вот и хорошо, — удовлетворенно кивнул Гаранин, спрыгивая вниз с груды мешков. — А теперь...

Договорить он не успел — ударом ноги толкнув на него разделявший их стол, Котенков бросился к выходу. Он уже выско­чим на улицу, когда, догнав его в два прыжка, я повис у него на и мечах.

- Отпусти, сволочь! — хрипел Котенков, изо всех сил пытаясь стряхнуть меня. —

Отцепись от меня!

- Отдай иерея! — не сдавался и я, мертвой хваткой вцепившись в его куртку. — Где иерей?!

Собрав последние силы, Котенков рванулся, едва не выскольз­нул из куртки, но споткнулся о поребрик, и мы покатились по земле. Отчаяние удвоило силы бандита, и мне стоило больших трудов прижимать его к асфальту, уворачиваясь от мелькавших перед моим лицом кулаков.

Уйди от меня, полоумок! — голос Котенкова сорвался на хрип . — Уйди, псих ненормальный!

— Отдай священника! — рычал я в ответ. — Отдай по-хоро­шему!

Чтобы оттащить меня от Котенкова, потребовалось вмешательство двух оперативников сразу. Пока Агафонов надевал на Котенкова наручники и отводил его к украшенному такими же «браслетами» напарнику, Гаранин удерживал меня, не позволяя броситься в подвал, вслед за преступниками.

Уймись ты наконец! — прикрикнул он, встряхивая меня. — Уймись же, ну!

Верните иерея! — неистовствовал я. — Куда они дели свя­щенника?! Что они сделали с Разумовским?! Отдайте иерея!..

- Если ты сейчас не угомонишься, я посажу тебя в камеру и буду держать там до тех пор, пока мы не закончим с ними ра­ботать, — предупредил меня Гаранин, выпроваживая из своего кабинета двумя часами позже. — Ты не только их до сумасше­ствия довел, но и меня уже до самых печенок достал! Ты же ви­дишь: они все свои дела за последние три года перечислили, лишь бы ты их в покое оставил. Ну не знают они, где твой иерей!

— Врут! — уверенно заявил я, пытаясь проскользнуть мимо него в приоткрытую дверь. — Не мог же он в воздухе раствориться? Он же священник, а не святой.

— Если они хоть что-то знают о судьбе священника, то это будет известно и мне, — заверил Гаранин. — Но ты сейчас для них стращней электрического стула. И пока ты будешь висеть дамокловым мечом над их головами — результатов не жди. Если они и расска­жут что-то, то только тогда, когда тебя не будет в радиусе трехсот метров... По крайней мере, вне зоны их видимости.

— Дай мне с ними поговорить!

— Вот! — Гаранин показал мне кукиш и с треском захлопнул дверь перед моим носом.

В бессильной ярости я несколько раз пнул ее ногой и, гневно сопя, уселся на скамеечке в коридоре. Не успел я выкурить сига­рету, как из ведущей в дежурную часть двери выглянул молодой сержант и поинтересовался:

— Вы Куницын? Вас к телефону дежурного.

Отбросив окурок в заполненную бумагами мусорную корзи­ну, я поспешил в дежурку.

— Сергеев тебя разыскивает, — сообщил мне майор, протяги­вая трубку. — Говорит — срочно.

— Слушаю, — сказал я, чувствуя, как вновь заполняют душу нехорошие предчувствия. — Говори, Витя. Что с Разумовским? Что с ним?!

— Не ори так, — недовольно заворчали на другом конце про­вода, — совсем оглушил. Он тебя разыскивает, звонил к тебе до­мой, но не застал, звонил в отдел, но там постоянно занято — сам знаешь, в будние дни вообще дозвониться сложно, а уж по меж­дугородке... Он уже выехал.

- Кто звонил? — опешил я. — Кто выехал?

- Как кто? Разумовский, конечно. Он сказал, что ты вроде как ищешь его, и попросил меня дозвониться и передать, чтоб ты беспокоился, он был у умирающего прихожанина и не знал, что жена приедет раньше срока, а она...

- Так он жив? — хмуро уточнил я. — Здоров, и ему ничего не угрожало?

- Да, с ним все в порядке.

- Все равно ненавижу! — заявил я после некоторого молчания.

- Почему? — удивился Сергеев, — Что-нибудь случилось?

- Естественно: он жив и здоров... Я как чувствовал, что и на этот раз он принесет мне одни неприятности.

- Ты знаешь, что я выпустил книгу? — похвастался Серге­ев. - Толстенный детектив. И догадайся — про кого?

- Не знаю, — буркнул я. — Про сыщиков. Когда Разумовский приедет?

- Чaca через три должен быть в городе, — несколько обиженно отозвался Сергеев.

— Я думал, что тебе будет интересно...

Я про вас с Разумовским написал.

- Что? — испугался я. — Ты спятил?! Ты хоть понимаешь, что ты наделал? Ты представляешь, чем мне это грозит?