Следствие по-русски-2

— Ты уж извини, что все так получилось, — сказал иерей, при­саживаясь за стол. — Я просто физически не имел возможности сообщить о своем местопребывании. Ты же знаешь, как обстоит дело с телефонной связью в заброшенных деревеньках. Когда Алена рассказала, что своей тревогой за меня она подвигла тебя на эту поездку в город, я срочно выехал следом. Но, как вижу, все в порядке. Правда, у тебя какой-то испуганный вид, — встрево­жился он. — С тобой все хорошо?

Я поймал на себе возмущенный взгляд женщины и скромно потупился.

— A-а, я догадался! — лукаво улыбнулся Разумовский. — Ты боишься, что я, как обычно, попрошу тебя оказать мне помощь в расследовании какого-нибудь загадочного случая из жизни моих прихожан? Нет, Коля, могу тебя обрадовать — в этот раз нет. К счастью, вот уже два месяца, как подобные беды обходят моих друзей стороной. И у нас с тобой есть несколько спокойных и приятных часов, чтобы, никуда не спеша, отдохнуть, наслаж­даясь беседой. Давненько не удавалось нам с тобой просто поси­деть и поговорить, а?

 Посмотрев на решительно направившуюся к нашему столу женщину, я вздохнул, достал презентованную Сергеевым книгу и, открыв ее, отрешенно углубился в чтение…

 З О Л О Т А Я Л И Х О Р А Д К А

 

 И что душа? Прошлогодний снег!

А глядишь, пронесет и так...

В наш атомный век, в наш каменный век - на совесть цена пятак!

И кому оно нужно, это «добро», Если всем дорога — в золу...

Так давай же, бери, старина, перо!

И вот здесь распишись, в углу.

А. Галич

 Я вытер струящийся со лба пот и еще раз налег на шест, стараясь сдвинуть камень с места. Но булыжник не поддавался. Я выпрямился и огляделся. Мой выбор остановился на березовом чурбане, сидя на котором Разумовский с интересом наблюдал моими мучениями.

- Дай-ка мне свое «кресло», — потребовал я и, подкатив обрубок поближе к камню, приладил на него шест. — Сейчас постараемся сдвинуть его с помощью рычага, это старое... Проклятье!!!!!

С громким сухим треском шест переломился, и, потеряв равновесие, я едва не растянулся на земле.

- Вот ведь гад! — рассвирепел я, пнул камень ногой, смор­щимся от боли и пнул его еще раз. — Вот тебе!.. Ну, я до тебя доберусь!

- Помощь нужна? — участливо спросил иерей, на лице которого появилось некое выражение, отдаленно напоминающее сострадание. — Мне даже смотреть на тебя больно. За те полчаса, пока я жду...

- Не мешай! — заявил я, вновь берясь за шест. — Она — моя!

- Да кто «она»?! — не выдержал Разумовский. — Что ты вообще делаешь?

- Клад ищу, — пояснил я, поднимая с земли лопату и с трудом ворочая ею в каменистой почве. — На этом самом месте стоял до революции большой зажиточный дом... Видишь камни? Это фундамент.

— А с чего ты взял, что там есть клад? — полюбопытствовал! иерей. — Судя по тому, что дом стоял среди леса, это вполне могла быть сторожка лесника.

— Это не столь важно. Меня интересуют традиции... Два дня! назад к старушке, у которой я беру молоко, приезжал родственник из Москвы. Ученый. Он-то и рассказал мне, что в этих местах полным-полно кладов. Просто на каждом шагу — клад. Meста, видишь, какие? Два озера, лесное и долинное, в двух километрах — река. В таких местах издревле люди селились. Здесь десятки заброшенных деревень и усадеб. Вон тот холм видишь, на берегу озера? Пятнадцать лет назад там был интернат. А он, в свою очередь, расположен в бывшем барском имении. Говорят, красивейшие хоромы были. С удивительным мастерством созданные и украшенные. Все уничтожили... Но среди местных старожилов до сих пор ходят легенды о спрятанных в окрестностях сокровищах. Археологи этими местами еще лет сто не заинтересуются, а для местных жителей какой-то клад искать, вместо того чтоб делом заниматься, — признак душевного расстройства. Но - я-то верю, что клад есть... А вон те курганы видишь? На вершине! каждого из них выложены огромные круги из могучих валунов. Не знаю, что это, но тот ученый говорил, что, судя по форме, месторасположению и каким-то «топографическим признакам», они очень напоминают могильники... А вон там, где сейчас проходит дорога, после дождя на поверхность вымывает медные и серебряные монеты середины прошлого века. Я лично нашел две монеты. Видимо, где-то захоронен клад... А вон там, за лесочком, я нашел несколько окопов. Во время войны в деревне стоял немецкий штаб, и взвод гитлеровцев остался прикрывать эвакуацию документов. Сами они погибли и захоронены в братской могиле метрах в ста от места схватки. Но на месте боя я нашел несколько подсумков, зарытых в изголовье окопов. Мало что! сохранилось, но все равно интересно.

— И много ты таких «кладов» нашел? — усмехнулся иерей. Я

— Десятка два монет будет, — похвастался я. — Самая старая — конца восемнадцатого века. Остатки кухонной утвари, пара полусгнивших шкатулок, две иконы в хорошем состоянии... Прав­ки, с немецкими штампами на обратной стороне. Видимо, для какой-то коллекции взяли, да с партизанами договориться забы­ли . Ну и тому подобная дребедень.