Следствие продолжается. Самые громкие дела прокуратуры Москвы нового времени. 1991-2007 годы

Особо я выделил бы события, которые для его участников, свидетелей, просто москвичей стали точкой отсчета, перевернули представление очень о многом. Совсем по-иному проявились масштабы зла, которые человек способен причинить человеку. Я имею в виду взрывы жилых домов в Москве. Отлично помню тот день. Точнее, была ночь. Взрыв на улице Гурьянова произошел в 00.02… Позвонил дежурный прокурор, сказал, что произошел взрыв в доме. Ну, до этого взрывы тоже случались: бытовой газ, кто-то там гранату вешал на дверь, технические коммуникации рвались… И вот то, что я увидел, меня потрясло.

Не было никакого опыта рассмотрения подобных дел, соответствующих методик, специального оборудования, палаток, планов. Огромная территория, покрытая мраком, — свет отключился… И провал между домами, в котором возвышается груда чего-то. Ощущение ужаса. Но растерянности не было — может быть, на минуту, не более. Мы посовещались, определили стратегию, начали распределять силы. Это потом нам начали помогать. Прислали машину криминалисты Генпрокуратуры, ФСБ… Работа была колоссальная. Никогда раньше я не видел столько убитых людей, не испытывал такие чувства.

А потом через четыре дня случился новый взрыв на Каширском шоссе. Там тоже большие жертвы, страшные картины. И еще лил дождь, мелкий и холодный. Казалось, что ему не будет конца, и временами появлялось ощущение приближающегося конца света. Кстати, взрыв был такой силы, что радиатор отопления, вылетевший из взорванного дома, мы нашли в километре от места трагедии.

Знаете, прошло уже много лет, но я до сих пор не могу спокойно говорить о тех событиях.

— Юрий Юрьевич, среди ваших коллег были люди, которые, на ваш взгляд, являются эталоном профессионализма, безукоризненного отношения к делу, долгу?

— Таких людей очень много. Но история прокуратуры Москвы — это история нашего государства, со всеми издержками времени, трагедиями и несчастьями. Так, сведений о первом прокуроре почти нет. Нельзя же считать черточку между датами рождения и смерти «биографией»? То же самое можно сказать и о многих других. Поэтому я не могу претендовать на истину в последней инстанции.

По моему глубокому убеждению, наша профессия сама «калибрует» людей. И в конце концов остаются самые достойные, те, кто работает не за страх, а за совесть, невзирая на трудности, нагрузки, особую специфическую обстановку службы. Поэтому я ограничусь двумя именами. Среди тех, с кем меня сводила жизнь, я бы отметил Михаила Григорьевича Малькова, который возглавлял прокуратуру Москвы с 1961 по 1983 год. По-моему, эти цифры говорят сами за себя и в каком-то дополнительном комментарии не нуждаются. Мальков был удивительным человеком и руководителем. Нашим мудрым отцом.

Не могу не вспомнить и Геннадия Семеновича Пономарева. Он проработал прокурором не так долго, но досталось ему, вероятно, самое сложное время — перестройка, путч, безвластие и кульминация ельцинского безвременья. Он не дал втянуть прокуратуру Москвы в политические дрязги, остался человеком чести и достоинства. Каждый, кто с ним работал, сможет подписаться под этими словами. Опыт его работы — урок нравственного служения прокуратуре. Именно служения, никак не ниже…

— Прокурорская работа отнимает у вас все время, или еще остаются силы на досуг? Есть ли у вас любимое занятие, чем вы увлекаетесь?

— Откровенно говоря, свободного времени практически нет. Я «жаворонок», встаю очень рано и в восемь часов уже на работе. Есть немного времени — успеваю познакомиться со свежими газетами, посмотреть выпуски новостей, посетить Интернет. Это тоже для дела — нужно быть в курсе событий.

Книг читаю немного. Может быть, потому, что в юности и позже, в более зрелом возрасте, перечитал всю основную классику, новинки в толстых журналах. А современную прозу не очень жалую, может быть, всего несколько авторов… Новомодные книги, по-моему, такая отрава. А уж в смысле языка — слов нет. Стараюсь следить за новинками кино. В выходной день смотрю фильм-другой на DVD из тех, что получили призы или отмечены критикой. Еще немного собираю статуэтки из разного фарфора — изделия 1940-1970-х годов Ломоносовского фарфорового завода. Удивительные вещи… Но главное для меня — любимое дело, работа. И о коротком досуге я не жалею.

Глава первая ЗА СПИНОЙ НИКОГО НЕТ

Мужество одной женщины предотвратило социальный конфликт, который мог легко перерасти в затяжную кровавую драму.

Все на баррикады!