Следуя сердцу (СИ)

— У меня нет каких-то особых обязательств, — ответила Чангэ. — Только попрощаться. «И сообщить Лэйянь, что со мной все в порядке», — добавила она про себя.

В этот момент вернулась ушедшая вместе с господином Цинь Ло Шиба и остановилась в дверях, отстраненно глядя на них. Чангэ воспользовалась этим, чтобы завершить затянувшиеся посиделки.

— Адо, уже поздно, — повернулась она к мальчику. — Закончим на сегодня. Впереди у нас будет еще много времени.

— Да, учитель, — с некоторым сожалением послушно согласился тот.

— Проводи Адо, — бесстрастно бросила Сюй Фэну Ло Шиба. — Я покажу молодой госпоже ее комнату.

По тому, как спокойно и без возражений легко раздражающийся и немного кичащийся своим положением Сюй Фэн принял ее распоряжение, было понятно, что необщительной стражнице каким-то образом удалось завоевать его уважение и признание.

Ло Шиба показала Чангэ приготовленную для нее спальню и, мгновение поколебавшись, невыразительно произнесла:

— Тегин вышел наружу.

— Спасибо, Шиба, — поблагодарила ее Чангэ.

Набросив на плечи предусмотрительно положенную на кровать теплую накидку, она вышла из дома и огляделась. Странное ощущение уже виденного охватило ее. Сун сидел на низкой перекладине полупустого дровяного навеса, держа за горлышко поставленный на нее сосуд с вином, и с нечитаемым выражением лица наблюдал за ее приближением.

— Почему ты сидишь один здесь, на холоде? — спросила Чангэ, с сожалением глядя на маску холодной невозмутимости, скрывшую увиденные ею днем яркие эмоции.

Сун качнул в руке сосуд с вином в качестве объяснения.

— Ты мог бы делать это внутри, — сказала она, усаживаясь рядом.

— Чувствовал себя посторонним, — объяснил Сун, сделал глоток вина и, не дождавшись отклика, спросил: — Ты сказала, поговорим позже. Как насчет сейчас?

— Хорошо. Давай ты сначала.

— Мне казалось, я достаточно ясно показал свои намерения. Я не хочу терять тебя, — повернувшись и глядя ей прямо в глаза, произнес он.

— Что это значит, А-Сун? Почему ты заговорил о том обещании? Напомнить, что я тебе задолжала? Попытаться подчинить меня?

— Подчинить? — он безрадостно хмыкнул и сделал глоток вина. — Я давно понял, что это невозможно… И что мне с тобой делать, Чангэ? Ты не желаешь покидать Тан?

Чангэ ответила не сразу, подбирая слова.

— Не в этом дело. Я просто хочу понять… Из-за меня Соколиное войско уже раз оказалось в опасности. Если попадусь на глаза хану, это повторится. К тому же, я не могу провести всю жизнь, одеваясь и ведя себя как мужчина. И, надеюсь, ты понимаешь, что я не стану послушной наложницей в твоем шатре. Ты приемный сын Великого Хана. Для меня по-прежнему важно благополучие Тан. Ты предлагаешь вернуться с тобой в степи. В качестве кого?

— Это неважно, — немного поразмыслив, ответил Сун на последний вопрос. — Мне нравится твоя независимая натура, я уважаю твои решения и никогда не стал бы останавливать, что бы ты ни захотела сделать. Но я переживаю за тебя, потому что ты вечно бросаешься в бой с полным пренебрежением к собственной жизни, даже с готовностью пожертвовать ею. Так что я хотел бы, чтобы ты не рисковала собой в одиночку. И не уходила, не сказав мне ни слова. Знаю, ты привыкла полагаться только на себя, но позволь и мне, как мужчине, заботиться и защищать тебя. Вместе мы можем решить наши разногласия и преодолеть трудности, с которыми доведется столкнуться… Чангэ. Я очень серьезно отношусь к тебе и хочу надеяться, что однажды мы поженимся по всем правилам. Но даже если в твоем сердце нет ответных чувств, я все равно попрошу тебя остаться. Хотя бы ради того, чтобы сдержать то обещание.

— Есть… — испытав внезапное умиротворение от его последних слов, тихо сказала Чангэ. — Ответные чувства… они есть, А-Сун.

Сун пытливо вгляделся в ее чуть порозовевшее лицо, и вдруг разулыбался, облегченно выдыхая.

— Ты вернешься со мной, Чангэ? — спросил он.

— Мгм. Обещаю.

Сун отставил подальше сосуд с вином и, притянув Чангэ к себе, бережно коснулся губами ее лба.

Они посидели, обнявшись, в согласном молчании, и Чангэ уже почти задремала в согревающих объятиях Суна, когда он вдруг спросил:

— Собираешься утром вернуться в скит?

— Да. Нужно попрощаться и кое-какие дела завершить. Это ненадолго. — Она немного отстранилась, чтобы поглядеть на него и шутливо спросила: — Отпустишь меня?

— Я пойду с тобой, — решительно возразил Сун.

— Тебе, красивому мужчине, не подобает заходить в женский скит и смущать даосских монахинь, — поддразнила Чангэ.

— Тогда подожду у ворот? И не буду заходить внутрь.

— С каких пор ты стал таким прилипчивым? — рассмеялась Чангэ, рискнув потрепать его по волосам. Сун перехватил ее руку, прижал к груди и серьезно ответил:

— Боюсь снова потерять тебя. Такое вот нехорошее чувство… Я заберу тебя от ворот на закате.

— Ну нет, я не трехлетняя малышка. И без тебя дорогу найду, — притворно надула губы Чангэ.

— На закате. Заберу. Тебя. От ворот, — разделяя слова, все так же серьезно повторил Сун. — Не уходи без меня.

— Ладно-ладно, послушаю тебя, — сдалась Чангэ. — Пойдем спать?

Сун подтолкнул ее, помогая подняться.

— Иди вперед. Я еще не закончил.