Следуя сердцу (СИ)

— Да, о нем. Многие годы он командовал Небесным войском, защищавшим Цзинчжоу. Мы много раз сражались, но мне редко удавалось победить. Потерпев поражение от войск Ли Шимина, он бежал в степи с небольшим отрядом. Я распорядился обыскать приграничные области. И, как видишь, нам удалось его схватить. Щедрый дар от Сириуса прямо перед Курултаем!

— Поздравляю, отец! — изобразил Сун воодушевление в надежде получить от хана больше информации. — Как ты собираешься с ним поступить?

— Ло И хорошо знает расположение постов и численность войск Тан, — с готовностью пустился хан в рассуждения. — Если он сдастся нам, мы получим желанное преимущество. Это приведет нас к успеху в будущем походе.

— Что, если он не сдастся?

— Не сдастся? Тогда я буду пытать его, пока не уничтожу! — возбужденно воскликнул хан. — Только так я смогу избавить свое сердце от обиды!

«Ло И был близок к Ли Цзяньчэну. Понятно, почему он восстал против Ли Шимина. Но сомневаюсь, что заслуженный генерал предаст Тан», — подумал Сун. Генерала Ло И, скорее всего, ожидала смерть.

Вскоре к отцу пришел Шисинь Сыли, чтобы обсудить какие-то вопросы, касающиеся предстоящего Курултая, и Сун, пользуясь возможностью, покинул шатер отца, чтобы еще раз увидеть Чангэ и отправить обратно в лагерь Соколиного войска Мими Гули.

Снаружи шатра он задержался, повернул голову к стоящему неподалеку шатру, который занимала катунь. Возле шатра, жадно разглядывая тегина, стояла невысокая миловидная женщина средних лет. Лицо ее осветилось доброй улыбкой, и Суну пришлось приложить усилие, чтобы не ответить на нее. Айя, доверенная рабыня катунь, стала приемной матерью маленькому Суну, когда его родная мама умерла. Великий Хан позаботился о том, чтобы она осталась в Главном Шатре, когда Сун получил Соколиное войско. Так он обеспечил повиновение приемного сына. С тех пор Сун редко бывал в Главном Шатре, а когда бывал, держался от Айи на расстоянии, опасаясь, что, если будет открыто уделять ей внимание, она может пострадать из-за него. Только так, издали, они могли ненадолго увидеться, не привлекая чужого внимания.

Айя снова улыбнулась, чуть кивнула. «Все хорошо, милый. Теперь иди», — словно услышал Сун. Помедлив мгновение, он двинулся прочь, только раз, не сдержавшись, оглянулся на провожающую его взглядом женщину.

Из рабского барака, где он оставил Мими Гули, убегая на стрельбище, куда, по словам работников, люди шада увели нового раба, вышли, о чем-то переговариваясь, Чангэ и Мими, и резко остановились, чуть не наткнувшись на стоящего возле двери шада. Сун замедлил шаг, решив немного понаблюдать.

Шээр едва удостоил взглядом Чангэ, царапина на лбу которой была теперь заботливо перевязана темной лентой, и с какой-то почти детской радостью уставился на Мими.

— Приветствую молодого хана, — опустив взгляд, присела в вежливом поклоне Мими.

— Мими. Где ты была все эти годы? — мягко спросил Шээр. Чангэ, не ожидавшая от жестокого мучителя такого мягкого тона, внимательно посмотрела на него. Взгляд шада, прикипевший к Мими, был полон нежности.

— Где бы я ни была, я оставалась рабыней Ашилэ, — безучастно ответила Мими.

Шад улыбнулся:

— Это хорошо. Я думал, что ты… — он осекся под раненым взглядом поднявшей голову Мими. — Где ты сейчас живешь?

Сун решил, что настало время вмешаться.

— Чего ты от нее хочешь? — подходя, холодно спросил он у шада. — Мими теперь с Соколиным войском.

— С Соколиным войском? — неверяще воскликнул Шээр. Мими продолжала молча смотреть на него. — Ты принадлежишь Ашилэ Суну?

— Мими. Тебе пора вернуться, — приказал Сун.

— Да, тегин, — поклонилась девушка теперь ему. — Прошу прощения, молодой хан. Я должна идти.

Шээр схватил ее за локоть.

— Мими! — он быстро, будто обжегся, отпустил ее, стоило ей опустить взгляд на его руку. Просительным тоном шад произнес: — Ты ничего не хочешь мне сказать?

Мими повернулась к Чангэ, переглянулась с ней, потом снова посмотрела на шада долгим, серьезным взглядом.

— Ли Чангэ — мой друг, — с искренней прямотой произнесла она. — Надеюсь, вы не станете его убивать. Пожалуйста?

— Хорошо. Я обещаю, — незамедлительно отозвался шад, глядя ей в глаза, и проводил уходящую Мими тоскующим взглядом. Когда он снова повернулся к Чангэ и Суну, взгляд его пылал ненавистью. — Я обещал ей, что не убью тебя. Но не надейся на легкую жизнь. Я позабочусь, чтобы ты не расслаблялся… Чтобы вы оба не расслаблялись! — добавил он, искоса бросая злой взгляд на Суна, после чего, наконец, оставил их наедине.

Некоторое время они не нарушали молчания, неотрывно глядя друг на друга.

— Ты ходил к Великому Хану? Он отчитал тебя? — первой спросила Чангэ.

— Нет. Мы просто поговорили, — рассеянно ответил Сун, потом спохватился. — Ты сама в сложном положении, почему переживаешь за меня?

Чангэ осторожно провела кончиками пальцев по скрытой повязкой ране.

— Да, ты прав…

— Я не смогу снова прийти в ближайшее время, — пытаясь напитаться видом ее милого лица, ее заботливым взглядом, чтобы хватило на несколько дней, неохотно признался Сун. — Продержись три дня. Я приду за тобой, как только закончится Курултай.