Следующая остановка - расстрел

Высшее руководство КГБ, считавшее Максвелла английским шпионом, больше всего было раздражено тем, что Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза пренебрег его предостережениями и продолжал крепить связи с этим человеком. В конце 1984 года из Центра поступила телеграмма, в которой просили нас, сотрудников лондонского отделения КГБ, прислать в Москву подробнейшую характеристику этого человека. Составлять ее выпало на мою долю, и я подготовил по данному вопросу объективную, как казалось мне, докладную. Я сообщил, что Максвелл, бывший когда-то политиком, является теперь ведущим бизнесменом и что ему нравится, когда известные люди в Европе выражают ему свое уважение. В Англии, отмечалось мною, обстоятельства складываются далеко не в его пользу: он непопулярен среди профсоюзов, которые считают его наихудшим предпринимателем, надменным и напыщенным. Упомянул я и о том, что когда-то он был связан каким-то образом с английской разведслужбой.

К тому времени Гук уже уехал, и руководить отделением стал Никитенко. Прочитав мой черновой вариант, он сказал:

— Мы не можем отправлять это в таком виде, поскольку сами же всегда утверждали, что Максвелл, вне сомнения, английский шпион.

— Однако, если судить по тому, что видим мы сейчас, — ответил я, — он представляет собою нечто иное. Если даже когда-то он был замешан в чем-то таком, то теперь уж наверняка не станет выполнять поручения каких бы то ни было спецслужб. КГБ совершает типичную для него ошибку, считая его шпионом.

— Пусть так, — сказал Никитенко с сомнением в голосе, — но мы-то ведь с вами — не революционеры и посему не можем игнорировать общие установки только потому, что Гука здесь нет. Давайте дополним эти строки таким вот абзацем: «Мы не исключаем возможности того, что после встречи с видными деятелями восточноевропейских стран Максвелл, будучи в близких отношениях с английскими разведслужбами, мог написать подробнейшие отчеты о своих впечатлениях…»

— Хорошо, — согласился я. — Пусть будет так, раз вы настаиваете на этом.

И мой текст, после соответствующих поправок, внесенных Никитенко, ушел в Центр. У меня создалось впечатление, что внезапный интерес к Максвеллу со стороны Москвы указывал на некоторые изменения в отношении к этому человеку. Судя по всему, в верхах намеревались извлечь из него еще большую пользу, чем прежде. И если верить слухам, дошедшими до меня несколько позже, так оно и случилось: КГБ начал со временем использовать его в качестве проводника своих идей в печатных изданиях.

В заключение этой главы я хотел бы сообщить читателям о выводе, к которому я пришел в результате всего вышесказанного, а сводится он к тому, что если бы Лейбористская партия вновь вернулась к власти, одержав победу на всеобщих выборах в июне 1983 года, то КГБ усилил бы свои позиции. Если нам не удалось обзавестись настоящими агентами из числа членов этой партии, то это вовсе не значит, что у нас там не было превосходных тайных осведомителей и просто друзей, каждый из которых с готовностью рассказал бы нам обо всем, что только знал. С лейбористами у власти КГБ смог бы получать достаточно полную информацию относительно того, что происходит в самом английском правительстве. С другой стороны, после того как Маргарет Тэтчер и консерваторы одержали на выборах победу, наши возможности в этой стране, как и следовало предполагать, значительно сократились.

Глава 13. Исполняющий обязанности резидента

Решив после отъезда Гука, что резидентом назначат его, Никитенко неотступно стремился к этой цели. Но пока Центр не принял окончательного решения, он действовал лишь как его заместитель.

Своего рода сенсацией, привлекшей наше внимание летом 1984 года, явилось возвращение в Москву Олега Битова, одного из ведущих сотрудников московской «Литературной газеты», который за год до этого, во время кинофестиваля в Венеции, оказался в числе невозвращенцев. После пространных бесед с сотрудниками МИ-5 Битов продал свою историю «Санди телеграф» за сорок тысяч фунтов стерлингов и, как казалось, обосновался в Лондоне, поселившись в Ист-Шине. Он начал разъезжать по белу свету, посетил Соединенные Штаты и страны континентальной Европы в надежде сделать литературную карьеру на Западе: не ограничиваясь статьями, он подписал с одним издательством контракт на издание книги о собственной его, Битова, жизни. Умный, интеллигентный человек, занимавшийся и переводами, он обладал рядом негативных черт, к коим относились чрезмерное самомнение, непрактичность в житейских делах и тоже чрезмерное пристрастие к алкогольным напиткам, особенно — к виски.