Следующий мир

Разноцветные граненые сосуды, ложки, вилки и прочее были прозрачнее стекла, но прочны, как металл, не разбиваясь даже о камни, и все это — необычайно тонкой, художественной работы.

Кругом нас ужинали сатурниты. Все время слышалось пение, тихая музыка и журчание фонтанов. Это был очевидно, «ресторан», но без малейшего запаха кухни, без обычных шума и гама, звона подаваемой и убираемой посуды, снования прислуги и говора посетителей. Все спокойно сидели в удобных креслах, блестя чешуей под мягким светом, струящимся со всех сторон. Я заметил, что никто ничего не заказывал, а уходя — не платил. Ужин окончился, и мы поднялись.

14. Две морали и ряд загадок

Нас провели в соседний зал-лес, в' котором вместо столов стояло множество различных диванов, скамеек и кресел. Сатурниты отдыхали здесь и слушали музыку и пение. О нас везде уже знали и всюду приветливо встречали, обмениваясь певучими возгласами с нашими провожатыми.

Отдохнув немного, мы покинули зал, и, совершив небольшой полет, — попали в новое здание — огромный бассейн. Из воды выступали мраморные берега и скалы, заросшие растениями стены утопали в зелени, что придавало бассейну сходство с лесным озером. Все разделись и бросились в воду. Проплыв несколько метров, я вернулся на берег и опешил: с нами были женщины!..

— Не смущайтесь! — крикнул профессор. — Они не вкусили, очевидно, от «древа познания добра и зла» и не знают, «что они — наги». Поэтому нагота не является у них чем-то постыдным, как у развращенного человечества, смотрите, как прекрасно все они сложены!

— Вы правы, мистер Брукс, нас не должно смущать то, что является обычаем страны: ведь, все здесь так поступают. Прятать свою наготу — значило бы обратить на себя всеобщее внимание, и сатурниты должны были бы сделать в этом случае вывод, что мы — дикари с некультурными замашками.

— Совершенно верно! Земные нравы были бы им в этом отношении непонятны и казались бы смешными и странными. Если бы мы рассказали им, какой на Земле, наряду с формальной стыдливостью, существует реальный разврат, они сочли бы нас вообще ханжами и фарисеями и были бы правы: постыдна отнюдь не нагота. Подумайте, Брайт, как это, по существу, нелепо — стыдиться своего тела, анатомии, своей природы!

Наблюдая за поведением сатурнитов, мы убедились в правильности своих заключений: совместное купание представителей разного пола было здесь таким же естественным делом, — как прогулка или ужин. Нагота оказалась естественнее изобретательных туалетов наших модниц, рассчитанных на максимум эротики. Мы быстро освоились с этим новым для нас обычаем и с отвращением вспомнили о лицемерной морали человеческого общества.

Пофилософствовав и придя к вполне удовлетворившим нас выводам, мы вышли из воды. Она содержала в себе, очевидно, тот же состав, что и «волшебный фонтан»: мы оказались совершенно сухими и чистыми.

Покинув здание бассейна, мы чувствовали себя легко и бодро. Искусственно воздвигнутая между полами граница отпала, и отношения, между нами и сатурнитками были просты и естественны. При этом у нас совершенно отсутствовало ощущение общества «дам», за которыми, согласно уставу так называемого «хорошего тона», необходимо, ухаживать, делать фальшивые комплименты и любезно лицемерить. Сатурнитки превосходили это общество во всех отношениях.

Вскоре мы очутились в здании, состоявшем из ряда небольших помещений. Оставив нас в одной из комнат, сатурниты ушли, произнеся на прощание свое мелодичное «и-и!» Это была, очевидно, «гостиница». У стен стояли покрытые мельчайшей чешуей диваны, на которых лежали такие же подушки и одеяла. Пол и стены были устланы мягкой материей, причем все это производило впечатление исключительной чистоты, а на передней стене красовались громадные разноцветные изображения деревьев и животных.

— Это, вероятно, окна, — заметил профессор.

Состоявший из крупных шестиугольников потолок излучал голубой свет. В углу лежал наш узел с вещами. Я хотел было запереть дверь, но никаких замков или других подобных им приспособлений не оказалось. Профессор улыбнулся и заметил:

— В этом мире нет, очевидно, воров… И нет, как мне кажется, и собственности в нашем смысле этого слова. Я думаю далее, что сатурниты не вторгаются в жизнь своих ближних, и поэтому им не нужны ни замки, ни запоры.

Мы сняли с себя «одежду», бросились в «постели» и утонули в чем-то мягком: под нежной чешуей-простыней оказалась наполненная, повидимому, воздухом перина. Такие же были и подушки.

— По показанию хронометра, — донесся голос профессора, — мы покинули Землю всего лишь одни сутки, 2 часа и 6 минут!..

— Но кажется, — удивился я, — что прошло не менее недели… Сколько, однако, уже пережито за этот короткий срок и как это все чудесно и невероятно!

— А помните, как вы читали в пивной мое объявление?