Следующий мир

— Дело не в том, что мозги человеческие, вы просто не дошли еще до этой эпохи, — ведь, и на Земле будет то же самое, — хладнокровно возразила Афи.

Третье солнце перешло уже свой зенит, когда осмотр Дворца воспитания был закончен. Провожаемые толпою маленьких коммунаров, мы двинулись к яхте, которую они забросали плодами. Под градом посыпавшихся со всех сторон ягод и громким хором «у-ва-у!» мы взвились плавно вверх.

Они забросали нас плодами…

— Куда теперь? — спросила Афи.

— Теперь желательно было бы посетить какой-нибудь колледж, — сказал я, не подумав.

— Таковых не существует, на Айю только один тип школы, аналогичный виденной вами сейчас.

— А университеты?

— Университеты находятся на том же положении, что музеи и театры.

— А именно?

— Да, ведь, это же вытекает из предыдущего, — вмешался профессор. — Здесь нет, повидимому, особой «касты» студентов, эквивалентной профессиям инженеров, музыкантов, бухгалтеров, сапожников и т. д. У нас на Земле надо специально «поступать» в университет, причем поступивший должен непременно оставить свои прежние занятия и стать исключительно студентом. У них же в университеты просто являются, притом, когда угодно и сколько угодно. Кроме того, всякий может совмещать учебу с работой, которая длится всего лишь одну десятую часть суток, но может также, если хочет, только учиться и вовсе не работать: ведь никто и ничто его к этому не принуждает! Таким образом на Айю нет студентов, как таковых. Так это на самом деле?

— Именно так, — подтвердила Афи, — вы правильно схватили принцип нашего строя.

Пролетая в этот момент над главным университетом, мы решили спуститься.

— Понятно, — сказал я, — но возникает следующий вопрос: как в таком случае обстоит дело с окончанием университета и оценкой способности данного лица нести ответственность за выполнение им той или иной работы? Ведь, без этого клиенты врачей будут умирать, мосты инженеров проваливаться и т. д.

— Для этого существуют, очевидно, какие-нибудь нормы и формы проверки, — решил профессор, вопросительно взглянув на Афи.

Она улыбнулась.

— Никаких. Вообще знайте, что на всей Айю не существует никаких видов экзаменов, ревизий, проверок, контролей и т. п.

— Тогда я не понимаю, — признался профессор, — в чем же заключается гарантия доброкачественности предметов производства и добросовестного выполнения работ.

Войдя в большой лекционный зад исторического отделения, мы застали Тао, окруженною группой учащихся. Приняв участие в нашей беседе, он ответил профессору:

— В характере и социально-психологических основах нашего строя. Несмотря на отсутствие университетских и профессиональных аттестатов, которыми, повидимому, наводнена ваша Земля, как это некогда было и на Айю, наша продукция теперь совершеннее чем когда-либо прежде. Ваше недоумение вытекает часто из неправильной постановки вопросов и применения капиталистических мерил закрепощенного труда. В каком случае инженер мог построить плохой мост или же врач плохо лечить больных? Только тогда, когда он не умел, не хотел, не интересовался работой и т. д., но был принужден это делать с целью заработка. Что же принуждало его к этому? Во-первых, необходимость прокормить себя, а подчас и свою многочисленную семью; во-вторых, погоня за легким заработком при минимальной затрате энергии и, в-третьих, желание разбогатеть. Этим, кажется, исчерпываются все возможные причины, не правда ли?

— Да.

— Ну, вот. У нас же не существует экономического принуждения — это раз, необходимости заработать на хлеб — два, многочисленной семьи, которую нужно кормить, — три, и богатств — четыре. Мы все богаты, и никто не стремится к минимальной трате энергии за счет качества работы потому, что может и вовсе не тратить ее, а преспокойно лежать в садах-столовых, пока это не надоест ему. Когда же ийо принимается лечить и строить? Только тогда, когда он хочет и интересуется этим, и тогда, конечно, он уже всецело отдается своему делу. Вспомните, что я говорил вам о нашем отношении к деятельности.

— Но он может очень хотеть и интересоваться и все же не уметь! — заметил я.