Следы

Это все вина дяди Финеаса. Он хочет присоединиться к новой волне золотой лихорадки в Номе, Аляска, и пытается завербовать Криса поехать с ним. Дяде Финеасу, хотя он и совсем не выглядит старым, скоро уже семьдесят лет. Мы с Крисом не привыкли к тяготам жизни и не можем отличить золотую жилу от сусликовой норки. Нам неоткуда взять денег, чтобы снарядиться в этот поход. Если бы мы и смогли, то согласно предупреждениям в газетах, эта экспедиция, как говорит дедушка, стала бы непростительной ошибкой (конечно, все, что я пишу об этом — выжимки из разговоров старших). В газете «Орегонец» несколько дней назад была опубликована статья, в которой перечисляются чудовищные опасности и тяготы, с которыми приходится сталкиваться золотоискателям. Но несмотря ни на что, дядя Финеас с Крисом уже все продумывают наперед. В такие моменты начинаешь задумываться над словами тетушки Грасии о ребячестве мужчин, — и только дедушка и дорогой отец, должно быть, исключения, подтверждающие это правило.

Олимпия ходит в своих лучших одеждах и выглядит трагичнее, чем когда-либо. Она добавила столько новых разделов в свою речь о мужах Квилтерах (и ни одного приятного) и переделала речь о женах Квилтеров в невероятно горькую. Но Ирен изменилась. Она часто предлагает протереть пыль в комнатах. Она читает Элберта Хаббарда, и, по словам Нила, заметно ожила, начала всех любить, смеяться и совершать достойные поступки. Мне это вполне по душе. Нил говорит, что это подло. В последнее время для Нила все подло. Это теперь его новое любимое слово. Брак, по его словам, это подло. Он поклялся никогда не жениться. Он говорит, что даже любить — подло. Говорит, что она делает с людьми то, что с кораблями делают моллюски. И каким ладным, свободным судном был Крис, пока Ирен не облепила его своей тяжелой любовью. Нил становится циничным пессимистом. Дедушка говорит, что ничего страшного, это просто один из основных этапов мужского взросления.

Пришли некоторые вещи Ирен из Нью-Йорка. Она их еще не распаковала, так как ей не нужна будет комната-«студия», если Крис уедет в Ном. Возможно, ей бы хотелось иметь свой будуар (она постоянно просила меня произносить по буквам французские и латинские слова, когда она пишет своим друзьям. Много раз ей помогала. Но недавно, крепко подумав, я решила, что будет лучше ей сказать, что говорит дедушка по поводу использования иностранных слов в своих письмах. Она заплакала и сказала Крису, что я назвала ее вульгарной. Но я этого не делала. Но я все равно извинилась, чтобы ее порадовать. Но я и не думала никого обижать). Она распаковала какое-то свое белье и положила его в шкаф, чтобы оно не пожелтело. Оно не такое красивое, как наше лучшее белье, но лучше, чем наше повседневное, и намного более модное. У нее на белье вышиты большие инициалы. Заглавная «Б». Я спросила почему, так как думала, что ее имя было Ирен Гилдерсен.

Она была очень удивлена, что никто мне не рассказал, что Кристофер — это ее второй муж. Она, казалось, этим гордится. Она рассказала мне поразительные вещи о своем первом муже, который, кстати, все еще жив. Она с ним развелась.

Позже, когда мы это обсуждали с остальными членами семьи, я узнала, что никто, за исключением тетушки Грасии, не видит ничего плохого в разводе, и все говорят, что его провоцирует настоящая неудовлетворенность. Их мнения запутали меня, и я так и не смогла понять, почему же они сразу не рассказали мне о разводе Ирен. Иногда, пускай и довольно редко, я согласна с Нилом в его заявлении, что Квилтеры невероятно непредсказуемы.

Нежно люблю тебя. И так же люблю Грега.

Люси

ГЛАВА VI

I

9 июня 1900

Милая Джуди-Пуди,

К папе в прошлый четверг приехал доктор Джо, как сказал Нил, посидеть и попреклоняться перед дедушкой. Нил и сам боготворит деда. Поэтому очень злится, когда так делает кто-то еще. Я написала об этом эпиграмму: «Боги не ревнивы. Их ревнуют люди». Дедушка сказал, что это похвально для двенадцати лет.

Мне нравится доктор Джо. Думаю, что даже если бы он не мог выписывать лекарства, он бы все равно был замечательным доктором. Когда он заходит и улыбается, то кажется, что все становится на свои места. Он сказал дяде Финеасу, что с его кровяным давлением он не потянет поход в Ном. Так что одной проблемой меньше. Крис решил закончить свою пьесу. Он отлично справляется, и персонажи уже все четко обрисованы.

В субботу дядя Финеас отправился в разведочное путешествие в одиночку. Это было для нас ударом, потому что мы все надеялись, что он бросит это дело после того неудачного похода в 1897. Но он был так обижен за свое кровяное давление, что взял из банка тридцать долларов и отправился в Малур (Ирен считает странным, что на всех взрослых членов семьи открыт один счет. Она так сказала).