Следы ангела

Уличный концерт длился с полчаса. Наконец, чтец и певец замолчал и, послав зрителям блаженную улыбку, пошёл потихоньку к ларьку «Роспечати». Тут он заметил памятник. Через дорогу, наискось от ларька, до этого он на него не обращал внимания. Человек, вылитый из металла, показался ему знакомым. И даже очень. Через несколько секунд до него дошло, кто это. Живой мужчина встал как вкопанный, сознание его и взгляд улетели куда-то сквозь пространство и время, скорее всего в прошлое.

– Значит я уже рядом, – пробормотал он и постучался в окошечко ларька.

Как только окошко растворилось, мужчина тут же всунул туда собранные деньги.

– Скажите мне, сколько здесь денег? – он спросил так, как будто его не интересовало ничего больше во всём мире, только бы узнать, сколько он собрал денег.

Продавщица блондинка впялилась в мятые бумажки.

– На первый взгляд, рублей пятьсот.

– Дайте мне городскую карту, остальное возьмите себе.

На этот раз всё поняла она. Незнакомый мужчина, пожалуй, первый раз вот так для неё сделал что-то невероятное, что-то необычное.

Она проглотила радость, хотя было очень горько. Но куда деваться – у неё дома муж и дочка.

– Вам какую улицу надо-то? Может, я помогу? – заботливо спросила продавщица.

– Мне нужен Вознесенский проспект.

Блондинка усмехнулась.

– Вы, видимо, имеете ввиду улицу Карла Либкнехта, она когда-то называлась Вознесенским проспектом, но это было ещё при царе Горохе. Вы, видно, историк?

– Да, дочка, я историк тоже, в каком-то смысле ты права.

Услышать после всего, что он для неё сделал, слово «дочка» было ударом, но она опять проглотила – русская женщина!

– А вам что конкретно-то надо?

– Мне нужен особняк Ипатьева, кажется, это дом 49.

Блондинка усмехнулась опять.

– Вы откуда приехали вообще?

– Из Сибири.

– А, ну, тогда понятно, дома Ипатьева уже давно нет, там храм сейчас большой, Храм-на-Крови.

– Храм? – мужчина произнёс это слово как «храааам», пропевая гласную.

– Ну, да, храм, он тут рядом.

Снова вопросительный взгляд. С оттенком умиления.

– Это вы сейчас если вот туда пойдёте, – женщина вытянула руку направо, – до перекрёстка дойдёте, а там направо и увидите его, храм, большой такой будет.

Здесь возникла пауза. Мужчина подбирал слова, и, как оказалось, не слова благодарности.

– А книги там остались? – вдруг спросил он и без того удивлённую женщину.

Она восприняла этот вопрос как попытку продолжить разговор с ней, то есть как способ позаигрывать.

– Ну, книги, книги вон и у нас есть? Берите, хотите я вам и так подарю.

– Нет, спасибо, я уже посмотрел всё, что у вас есть, мне не подходит.

– Ну, как знаете, – обиделась блондинка и захлопнула окошко.

Мужчина повернул налево и зашагал к перекрёстку.

…

СООБЩЕНИЕ ИНФОРМАГЕНСТВА:

Екатеринбург, 30 декабря. В Новогоднюю ночь у мироточивой иконы Святых Царственных Страстотерпцев в Храме-на-Крови состоится праздничное богослужение.

В новогоднюю ночь в храмах Екатеринбурга пройдут праздничные богослужения.

В Храме-на-Крови ночная праздничная служба будет отмечена особым событием. Из Москвы, с православной выставки-ярмарки в храм доставят икону Святых Царственных Страстотерпцев, обильно мироточившую в дни работы этой выставки.

31 декабря, в 21.15. по местному времени в Екатеринбург из Москвы прибудет поезд, который привезет святую мироточивую икону. Святой образ перенесут в Храм-на-Крови, где возле него состоится ночное праздничное богослужение.

…

«Вниманию встречающих. Пассажирский поезд номер 620 Москва-Екатеринбург прибыл на пятый путь. Пассажирский поезд номер 620…»

В воздухе по-новогоднему морозило, кругом метелило и, когда звуковой коктейль из вьюги и сигналов машин заглушил настырного диктора, из здания вокзала вынесли икону Святых Царственных Страстотерпцев. И заревели вокруг собравшиеся у вокзала, и попадали на колени те, кто оказался ближе к образу, и перестал идти снег, и заглохла вьюга и только диктор бубнил: «В Новогоднюю ночь в здании вокзала на втором этаже будет работать кафе, гостей города и пассажиров приглашаем…».

Те, кто нес икону, и кто охранял – батюшки в рясах, и охранники в чёрных коротких куртках – не замечая ажиотажа у святыни, направились дальше, в сторону Храма-на– Крови. Весь собравшийся люд пошёл крестным ходом по пути, по которому когда-то везли на смерть последних святых людей России.

В толпе был и мужчина в чёрном пальто с высоким воротником, волосы его как всегда были зачёсаны назад, шапки не было. Да и не положено было бы ему перед такой иконой идти в шапке. Он шёл тихо и смиренно, чуть отставая от основной толпы, в его глазах не было вековой скорби и слёз, как у тех, кто провожал образ Страстотерпцев. А даже, наоборот, в глазах его читалась растерянность, словно он попал на чужой праздник, или на свои похороны.