Следы апостолов

— Как видите, все на своих местах, — сказал хозяин, заметив взгляд гостя. — Ничего не взяли.

— Да, вам повезло, — согласился тот. — У нас в Польше, к сожалению, тоже такое случается. Все потому, что люди забыли Бога, хотят все сразу, без усилий и труда. Падение нравов, как теперь говорят.

— Полностью с вами согласен, — прокричал Григорий из кухни. — Но что более печально, некоторые из тех, кто все еще считает себя людьми воцерковленными, придерживающимися христианской морали, точно так же зарятся на чужое добро и никакими способами при этом не брезгуют.

Пан Бронивецкий слабо улыбнулся. Ему показалось, что в этот раз Григорий говорит именно о нем.

— Каждому по делам его, — сказал он, и голос его был полон елея. — На все воля Божья.

— Вам с сахаром или без?

— С сахаром, — откликнулся Ежи, вспомнив о том, что пить кофе ему строго-настрого запретили. — И побольше сливок, если можно, — добавил он, прислушиваясь к своему сердцебиению.

— Я так понимаю, — Григорий появился в дверях с двумя чашками кофе, — деньги вам нужны непременно сегодня?

— Да, именно сегодня, — поспешил подтвердить пан Бронивецкий. — Я уже договорился… — начал он, но осекся.

Григорий сделал вид, что не обратил на его слова внимания.

— Так получилось, — продолжал он, помешивая напиток, — что как раз накануне один мой знакомый тоже просил у меня деньги. Сказал, что это очень важно для него. Однако мне пришлось отказать ему.

Бронивецкий опустил глаза. Он чувствовал, что Григорий к чему-то клонит, но не понимал, к чему именно.

— Я предпочитаю иметь дело только с надежными людьми, — продолжал тот, задумчиво позвякивая ложечкой в чашке. — С людьми, на которых можно положиться, которым можно полностью доверять. Видите ли, этот мой знакомый человек со слабостями.

— Да, понимаю, — кивнул Ежи, до которого, как он решил, наконец, дошел смысл слов хозяина. — Когда человек находится в плену своих слабостей, он, естественно, не может быть надежным партнером.

— Вот именно. И вы представляете, как раз вчера узнаю, что он теперь в больнице и жизнь его в опасности. Какой-то неизвестный ударил его молотком по голове. У нас тут, знаете ли, теперь это случается с пугающей регулярностью.

Ежи почувствовал, как его снова начинает мутить.

— Вам нехорошо, — заметив его замешательство, участливо поинтересовался хозяин. — Может быть, воды? У меня есть корвалол…

Пан Бронивецкий сделал неопределенный жест рукой, словно отгоняя от себя назойливую муху, и встал. Лицо его было искажено.

— Если позволите, мне нужно ехать. Спасибо за кофе. В следующий раз мы непременно поговорим о наших общих интересах и обо всем остальном. Сначала долг.

— Да, понимаю, — вздохнул Григорий. — Он извлек из ящика письменного стола конверт и протянул его Бронивецко-му. — Здесь все, что вы просили. Надеюсь, это поможет вам.

— Благодарю. Я уповаю только на помощь Господа, — ответил тот, пряча конверт в карман.

* * *

Этот рабочий день казался Альке бесконечным. Она буквально изнывала от желания поскорее встретиться с Вадимом и высказать ему свои предположения относительно случившегося. Убедившись, что в отделе все заняты своим делом и на нее никто не обращает внимания, она достала из сумки полученные от журналистки записи и углубилась в их изучение. Катя не обманула и действительно очень подробно записала все сказанное стариком Юркевским, не упустив ни одной мелочи.

Бывший партизан подробно рассказал не только о том, как партизанил, но и о том, как уже после войны, работая плотником в санатории, который тогда располагался в замке, пытался самостоятельно распутать клубок загадок, связанных с сокровищами Радзивиллов. Именно тогда в одной из подземных галерей он и нашел погребец с бумагами и осколок камня, знаки на котором он так и не смог расшифровать.