Следы богов

– Такой ножичек стоит уйму денег, – задумчиво произнес Багиров. – Музейный экспонат, а не нож. Точнее, это кинжал. Приметная штука.

Он слыл знатоком и большим любителем старинного оружия. Но такого кинжала ему до сих пор видеть не приходилось. Обычный квартирный вор подобным оружием пользоваться не стал бы. Украсть – другое дело. Но ведь кинжал кто-то оставил в квартире Широкова, а не похитил. Вещица явно штучная, в некотором роде уникальная, узнаваемая. По ней можно вычислить хозяина быстрее, чем по отпечаткам пальцев. Неужели неизвестный злоумышленник не понимал этого? Или наоборот, хотел, чтобы его узнали?

– Что-нибудь из вещей, ценностей пропало? – на всякий случай поинтересовался Багиров.

– Нет. Складывается впечатление, что некто проник в квартиру с единственной целью – причинить мне боль.

– Я же говорил, ищи личные мотивы, Павел Иванович.

– Ты думаешь… это связано со стрельбой на заправках?

– Скорее всего, да.

– Невероятно…

Широков был ошарашен, оглушен и подавлен случившимся с фотографией Эльзы больше, чем нападениями на его бизнес.

– Мы даже не знаем, как этот человек, если он был один, попал в квартиру, – задумчиво произнес Багиров. – Замки целы, двери не повреждены… окна закрыты изнутри. Вы с ребятами, когда пришли, ничего необычного не заметили?

– Нет… Все было как всегда.

– У кого-нибудь еще есть ключи от твоей квартиры?

– Нет. Я даже домработнице их не даю. Она приходит и делает уборку при мне.

Агафью Павловну, бодрую любознательную дамочку, Багиров сам лично проверил, прежде чем позволил боссу нанять ее на работу. Ни воровкой, ни наводчицей она быть не могла. Сообщницей бандитов тем более. Не та закалка. Агафья Павловна всю жизнь служила домработницей у богатых и знаменитых людей, среди которых пользовалась безграничным доверием. Зачем бы ей на старости лет портить себе репутацию?

Однако, раз следов взлома нет, кто-то воспользовался ключами. Или хорошими отмычками. Багиров был реалистом и во всякую мистику не верил. Субъектов из потустороннего мира, которые проходили бы сквозь стены, ему за всю его карьеру не попадалось.

– Сколько всего экземпляров ключей?

– Три комплекта от дубовой двери и два от бронированной, – ответил Широков.

– Где ты их хранишь?

– В ящике письменного стола.

– Они на месте?

Широков не знал.

– Я что, по-твоему, должен каждый день проверять ящики?

– Давай, проверь.

Павел нехотя поднялся, открыл ящик стола и вытащил связку ключей.

– Вот они. Никуда не делись.

– Кто знал, где лежат ключи? – спросил Багиров, рассматривая связку.

– Никто, – вздохнул Широков. – Теперь вот ты знаешь. Если что… будешь первым подозреваемым.

– Ключи, которыми не пользуешься, надо надежно прятать.

– Ага, – кивнул головой Широков. – Так спрятать, чтобы самому потом не найти.

– Кто у тебя бывал в последнее время? Друзья, знакомые, женщины?

– Кроме тебя и ребят, никто. Даже Таня приходила только раз, посмотреть на ремонт. И Агафья Павловна. Ты же знаешь, в частной жизни я затворник.

– Значит… среди своих искать надо, – заключил Багиров. – Не хочется в это верить, а придется.

Широков налил коньяк в хрустальные стаканы, предложил Борису.

– Надо выпить, а то на душе муторно.

– Коньяк не поможет…

– Да знаю я! – рассердился Павел и все же выпил. – А что поможет-то?

Начальник службы безопасности пожал плечами.

– Работать надо, думать. Тебе этот кинжал ни о чем не говорит? – спросил он.

– Что он мне может говорить? Нож и нож.

– Не простой нож-то! – Багиров поднес оружие к лицу и повторил: – Приметный. Не зря тебе его оставили. Может, вспомнишь?

Широков покачал головой.

– Никогда его раньше не видел. Клянусь!

– Тогда перейдем к фотографии. Кто на ней? Фамилия, где проживает, чем занимается?

Павел нежно провел рукой по лицу на портрете, старательно огибая дыру на месте левого глаза.

– Ее зовут Эльза Малер. Звали…

– То есть? Сменила фамилию?

– Нет. Она умерла. Давно, много лет назад.

– В каком возрасте? От чего? – сыпал вопросами Багиров.

– Какое это имеет значение? Болела… Что ты мне душу травишь, Борис? При чем тут Эльза? Ее и в живых-то нет!

Багиров имел другое мнение. Отрабатывать надо все направления. Особенно, когда такие дела творятся.

– Отчего умерла Эльза Малер?

– Я же говорил, болела… Простудилась, подхватила воспаление легких… еще почки отказали. Умерла быстро, в течение недели. Я приехал, как обычно, привез подарки… а ее уже не стало. Меня даже на похороны не позвали. Впрочем, ее родители не знали моего адреса. Я тогда из своей берлоги переехал на Профсоюзную, квартиру снимал… – Широков налил себе полстакана коньяка и залпом выпил. – Не могу я вспоминать об этом! Когда узнал, что Эльза умерла… месяц ходил пришибленный, не верил. Мне кажется, я до сих пор не верю, что ее нет.

Он все гладил лицо на фотографии.

– Ты ее любил?

По тому, как босс посмотрел на него, Багиров осознал неуместную бестактность своего вопроса. И всю глубину чувства Широкова к Эльзе.

– Я ее люблю… – сказал Павел. – Это самое лучшее, что было в моей жизни.

Они долго молчали. Начальник службы безопасности курил, а Широков пил коньяк, который совершенно на него не действовал.