Следы империи. Кто мы — русские?

Российская империя — самостоятельная, православная часть христианской цивилизации, корнями уходящая в греческую и римскую античность.

Империя — битва смыслов

Но раз мы уходим корнями в древность и мы, собственно говоря, оттуда вышли, откуда возникло такое неприятие понятия «империи» у части нашего народа? Особенно в советское время термин «империя» исказился, и появились такие устойчивые выражения, как «империалистическая война», «империя — тюрьма народов». Почему так произошло?

Использование термина в разных политических суждениях, влияющих на общество, спекулятивно, потому что, когда, к примеру, употребляют слово «императив», то имеют в виду «нечто должное», в этом же нет ничего плохого. Большевики называли Российскую империю, и не только ее, неким образованием, которое эксплуатировало население как в метрополии имперского ядра, так и в колониях. «Имперский дух» в позитивном и, по крайней мере, в нейтральном смысле этого слова все равно пробивается в каких-то точках земного шара, в частности в России.

Неслучайно, большевики воссоздали Российскую империю в рамках СССР, а в ее границах фактически даже прирастили после Второй мировой войны. Это была империя в смысле миссии, высшей идеи. И эта советская империя так же, как и Российская, и даже в еще большей степени заботилась о благе не только коренного народа, но всех народов, которые вошли в ее состав. И эти независимые государства, которые затем возникли на обломках СССР, — абсолютное большинство из них не имеет собственной государственной истории за пределами Российской империи или Советского Союза. Фактически Российская империя и Советский Союз родили эти независимые государства, и некоторые из них, как свойственно бывает детям, ведут себя без почтения к родителям.

Эти образования, которые не имели своей государственности в рамках Российской империи и Советского Союза, сейчас являются государствами. Конечно, они могут нам возразить, что вы, русские, нас угнетали все эти годы, поэтому мы своей истории не имеем, в отличие от вас.

Но на самом деле нет смысла рассматривать время возникновения государств, потому что более или менее непрерывную линию от легендарного желтого императора до сих пор проводит только Китай. Все остальные давным-давно существуют на обломках какой-то государственности.

Любое современное государство по своей организации является потенциальной империей.

Другое дело, какой выбор оно делает потом, но в принципе оно способно стать потенциальной империей и по-другому существовать не может. Китайцы очень правильно и точно, задолго до нашей эры, задолго до появления империи Цинь Шихуанди, сформулировали этот главный имперский принцип: варвар, который мыслит и действует как ханец, — ханец; ханец, который мыслит и действует как варвар, — варвар. (Ханец — представитель крупнейшей народности в Китае.) Перефразируя, можно сказать так: если ты принимаешь имперские правила игры — ты имперец. Если ты их не принимаешь — варвар.

Для нас, живущих в современной России, важно понять, кто мы — варвары или имперцы.

Например, Александр Михайлов, член Совета по внешней и международной политике, генерал-майор ФСБ РФ в отставке, считает, что «империя — это изолятор временного содержания, потому что любая империя, какая бы мощная она ни была, в конечном итоге приходит к краху, разваливается на большое количество государств».

Нужно заметить, что первичным в формировании империи было ограждение своих народов от прихода антихриста, то есть религиозно-мистический характер объединял некоторые определенные территории под единую задачу — не допустить прихода антихриста. Поэтому, когда мы сегодня говорим об империях XIX века, то прекрасно понимаем, что формирование империи заключалось в том, чтобы максимально дальше отодвинуть от своих границ или от своих каких-то ценностей те угрозы, которые несут другие государства.

Те, кто служил в Советском Союзе, был внутри системы и знает хорошо все подводные тайные камни прошлых лет, этот термин не употребляли. Люди говорили о Советском Союзе как таковом, но тем не менее прекрасно понимали, что эта общность, которую они защищали, является тем, что, собственно, создали наши отцы и деды. То есть предыдущие поколения создали эту огромную общность людей, очень разную по религиозным, национальным, нравственным и иным категориям.