Следы неизвестного

Любопытный дед с четвертого этажа стал перед капитаном во фрунт:

— Дозвольте обратиться, товарищ начальник!

— Некогда, папаша, некогда, как-нибудь в другой раз… — И громко: — Прошу соблюдать порядок! Всем отойти от дома! Дальше, граждане, дальше!.. Шилов, проследите!

Волна людей откатилась, оставив у подъезда капитана и участкового, стоящего теперь с ломиком в руках.

— Пошли…

Оба скрылись в подъезде. Михаил, оставив жильцов под надзором шофера Севастьянова, кинулся их догонять.

Уже на третьем этаже опустевшего дома они отчетливо услышали удары — четкие, размеренные: стучали железом по железу.

— Вот скотина! Ведь достаточно одной искры… — И участковый устремился вперед, обгоняя капитана. Побежал и Михаил.

У квартиры Бахметьевых участковый остановился, нажал кнопку звонка — тот затрещал резко и пронзительно.

Удары по металлу на секунду прекратились, потом раздались еще громче.

— Эй, открывай! Милиция! — потребовал подоспевший Горчаков.

— Бесполезно, товарищ капитан! Он, когда пьяный, ничего не соображает. Надо ломать, — сказал участковый.

— Дай-ка, — взял у него ломик капитан. Он осторожно подсунул ломик под дверь, потом медленно приподнял свой конец.

Крррак! Дверь открылась. В нос шибануло кислым запахом газа.

— Не лезь! — Горчаков рванул за плечо сунувшегося было вперед Михаила и шагнул в квартиру…

Больше Михаил ничего не видел. Когда он очнулся, в глазах еще стояла желтая вспышка. Ноги болтались где-то внизу — в пустоте. В спину ребром упиралась какая-то железка. Веки слиплись. Приторно пахло паленым волосом…

Цепляясь за перила, Михаил выбрался на площадку, с которой его едва не сбросило, и осторожно протер глаза.

Он увидел, что участковый Проничев помогает подняться капитану. Тот был без фуражки, и на лице у него словно белая маска была надета — так выглядела обгоревшая кожа. Волос спереди не было, часть головы покрывала корка…

— Скорую, скорую!.. — истерично закричала женщина в толпе, когда меньше всех, пострадавший участковый помог капитану спуститься вниз. Горчаков все пытался что-то сказать. Наконец с трудом разлепил губы:

— Поднимись в квартиру, посмотри, как он там…

…Медсестра в приемном покое с ужасом смотрела, как обожженный капитан моет голову в большом тазу. Сам попросил:

— Давайте, девчата, пока под горячую руку — грязь смою. Потом ведь не дамся.

Когда санитарка унесла на вытянутых руках таз воды пополам с известкой, сестра начала обрабатывать обожженную голову, лицо и руки необычного больного розовой от марганцовки жидкостью. И тут Горчаков первый раз по-детски засопел:

— Больно-то как!

Сестра, уже успокоившись, профессионально улыбнулась:

— Потерпите, миленький, сейчас легче будет…

Михаил, ожидая своей очереди, разглядывал себя в зеркало.

Кроме глубокой царапины, ничего страшного, кажется, не было. Отсутствовали только брови и ресницы. «Как птенчик», — подумал Шилов…

РАССКАЗЫ О СЛЕДОВАТЕЛЯХ

СЕМЬДЕСЯТ ДВА ЧАСА

Обстановку Сашка Никитин, окончивший университет годом раньше, обрисовал коротко, но исчерпывающе:

— Вакансии есть… Но женщин-следователей Белов не признает. Мужчинам прощает два промаха. Женщин после первого стирает в порошок. Так что и не ходи к нему.

— Скажите: женщин не признает! Ну, а ты порекомендуй меня. Знаешь же по факультету, ведь неплохо училась… С третьего курса собиралась стать только следователем и только в милиции. Не хочу ни в адвокатуру, ни в прокуратуру…

В кабинет вошел моложавый, с симпатичной сединой в черных волосах человек. Кивнув на его «здравствуйте», Валентина пересела к Сашкиному столу.

— А ты сам больно много умел, когда пришел сюда? Женщин не признает! На стройплощадке признавали, наравне с мужчинами работала. И здесь справлюсь. Тоже мне, женоненавистники. Шеф у вас, наверно, старый холостяк?

Сашка хотел что-то сказать, но не успел.

— Фамилия? — раздалось сзади.

Валентина обернулась. Тот самый, с сединой в волосах, смотрел на нее насмешливо.

— Литовцева.

— Зайдите ко мне. — И вышел.

— Кто это?

— Шеф, — Сашка покачал головой. — Сейчас он превратит тебя даже не в порошок — в пыль. Потом ссыплет в конверт и отправит спецпочтой в университет…

«Ничего себе знакомство… — Валентина открыла дверь с табличкой «Начальник следственного отделения» и наткнулась на уже знакомый ядовитый взгляд. — Ну ладно, посмотрим».

— Хочу пройти у вас преддипломную практику, а потом остаться здесь работать.

— Только-то?

Прочитал направление, еще раз скептически оглядел ее. Потом снял трубку:

— Римма Владимировна, зайдите, пожалуйста.

Вошла женщина лет сорока, в очках.

— Вот вам… стажер. На четыре месяца. — И уже Литовцевой: — Все вопросы — к следователю Губаревой.

Ясно. Не суйся, значит. Забот, мол, и без тебя хватает…