Следы погибшего Бога

– Итак, Николай Валентинович! – сказала его бывшая студентка. – Сейчас мы положим вам в карманы два прибора. Включите их оба и встаньте возле ограды. В центре начнёт разрастаться шар. Ничего не бойтесь. Подождите, пока «капсулу» с вами не окружит пустота. Ещё постойте минуту-другую – и прыгните в направление центра зала.

Мезенцев сделал всё, как она сказала. После его прыжка пузырь пустого пространства мгновенно исчез. Николай Валентинович удивлённо озирался: он стоял у противоположной стороны ограды.

– Вот это прыжок! На полсотни с лишним метров за долю секунды! – удивился он.

– Вы прыгнули внутри безразмерного пространства. И переместились вы не за долю секунды, а мгновенно.

– В тот раз я бежал минут двадцать и остался на месте, а сейчас всего один раз прыгнул – и переместился так далеко!

– Тогда я сделала совсем маленький пузырь, диаметром чуть больше вашего роста. Сейчас же – метров пятьдесят. Как всегда, уточню: если смотреть на него из нашего мира…

– Будь он хоть с Солнечную систему, хоть с Галактику… В – в любом случае перемещение внутри него заняло бы у вас бесконечно малое время. Для чего этот эффект можно использовать, по-вашему?

– Неужели для сверхсветовых перемещений?

– Не сверхсветовых, а бесконечно быстрых., – поправила его Хелен ван Гертен. – Только вместо шара нужно создать бесконечно узкий и бесконечно длинный канал. Мы пока не знаем, как это сделать.

* * *

На следующее утро Мезенцев наслаждался покоем в облегчающей его вес постели. Ему казалось, что все о нём забыли, однако в полдень в его комнату заглянула Вера Леонидовна.

– Николай Валентинович, пора вставать! Скорее! Юрий Артёмович опять весь в мыле, да и мне, признаться, некогда. Однако эксперимент над мартышкой я всё же хотела бы вам показать.

– Зачем, если у вас времени нет?

– Значит, так!

– Вера…

Он не успел проговорить «я никуда не побегу». Помощница Юрия Артёмовича оборвала его:

– Потом всё скажете…

Мезенцев быстро оделся. Вера Леонидовна повела его в сторону зала, где обычно стоял стол с фруктами.

– Николай Валентинович! Смотрите внимательно. Мы сейчас усыпим мартышку, положим её на стол и дождёмся момента, когда она НЕ БУДЕТ видеть сны.

Мезенцев, не отрываясь, смотрел на происходящее. Мартышка уснула, и когда датчики показали отсутствие сновидений, в груди у неё возник чёрный шар и начал разрастаться. Он, как всегда, достиг пятидесятиметрового диаметра, после чего Вера Леонидовна нажал на кнопку овального пульта.

Шар исчез, и спящая мартышка вновь появилась на столе.

– Теперь мы её разбудим, – сказала Вера Леонидовна.

Обезьянка открыла глаза и запищала. Взгляд у неё был живым, выражение мордочки смышлёным. Она радостно взяла кусочек дыни, который ей протянула исследовательница.

«Ну вот! Ничего страшного не случится. Зачем куда-то бежать?» – решил Мезенцев… но не нашёл в себе силы это произнести.

– Давайте посмотрим ещё один опыт, – продолжила помощница Юрия Артёмовича. – Мы разбудим мартышку в тот момент, когда её тело частично поглощено.

– Вера, не надо калечить животное. Кажется, я всё понял.

– Не всё, Николай Валентинович! Вам нужно очень чётко уяснить, почему у нас в распоряжении всего один день. Завтрашний!

Мезенцев посмотрел на неё, на этот раз с благодарностью. Глаза его намокли.

– Вера, одумайтесь! Вы губите свою карьеру. Ради кого? Ради бомжа со свалки? – залепетал он.

– Ради моего учителя, которого я всё ещё люблю. Ради человека, который спас моего отца! – ответила Вера Леонидовна. – Возьмите себя в руки, Николай Валентинович, и посмотрите эксперимент. Учтите: я не зверь, мне жаль макаку… но вас ещё жальче …

Уже другое несчастное животное было обездвижено уколом снотворного и приковано в центре стола. Датчики считывали его мозговую активность на всех уровнях – от нейрохимии до физического субмикромира. Когда сновидение закончилось, Вера Леонидовна коснулась кнопки. В районе солнечного сплетения макаки-резуса появился и начал медленно разрастаться чёрный шар.

– А теперь будим мартышку! Двух-трёх хороших ударов электричеством должно хватить.

Обезьянка открыла глаза. Шар пустоты моментально исчез. Тело животного оказалось целым и невредимым.

– Отцепляйте её, – приказала Вера Леонидовна.

Помощник освободил макаку. Та беспомощно ёрзала по столу, переворачивалась, но не могла даже встать на четыре лапки. Затем он положил недалеко от неё кусочек дыни. Обезьянка сопела, вдыхая воздух с ароматом лакомства, но не понимала, как его взять.

– Tabula rasa! – констатировала Вера Леонидовна. – Она сейчас беспомощнее новорождённой. У неё не сохранились ни приобретённые навыки, ни память. Фактически живо только тело. Понимаете, почему первая мартышка восстановилась в целости и сохранности, а эта нет? – спросила исследовательница.

Мезенцов с трудом взял себя в руки, чтобы ответить ей.

– Потому что первая спала без снов. В это время сознание не работает. Его не калечат трансформации материи.

– Вы догадливы! – усмехнулась Вера Леонидовна. – Запомните. Сознание на глубинном уровне связано со структурой Вселенной. Это не шутка и не псевдонаучный бред…