Следы Сиятельного. Книга вторая. Белоцветье

Шепот не сказал этого, но только такой вывод можно сделать из его слов. Молитва — это деяние, основанное на вере всем сердцем. Чувства в сердце приобретают форму молитвы. Энергия души наделяет слова силой, выражая заложенный эффект во внешнем мире. Все те же три строчки описывают весь мир веры.

— Гребанный выверт сознания!

— В виде исключения дам тебе двое суток на выбор молитв и чудес.

— Чтоб тебе пусто было!

— Смотрю, у тебя появился избыток сил?! Сократим время до одних суток!

Наша ругань с Шепотом проходила во время вечернего урока мастерового, показывающего как использовать ручное горнодобывающее оборудование, когда старшие рабы выбирают нас на роль ассистентов. Особенность руды плавучего материала, в том, что его можно добывать только ручным способом. Собранные ресурсы складывают в бездонные сумки, зачарованные пространственным магом на снижение веса и объема. Пока старшие продолжают работать, наша задача как молодых грузчиков — выбраться через сеть узких извилистых тоннелей обратно на поверхность и сдать добытое главному мастеру-приемщику.

Неожиданно в класс вошел старший наказующий Палидиас — высокий тощий мужчина, всегда в черной броне, с мечом и кнутом на поясе.

— Собрать все детей на площади перед поселком!

— У нас урок, сэр Палидиас, — вмешался учитель.

— Отлично! И вы тоже приходите. Встанете вместе с остальными подозреваемыми.

Вечер, с неба валит снег, а нас снова построили в шеренги, собрав всех школьников и дошкольников. Четыреста мерзнущих детей и два десятка преподавателей в зимней одежде выстроили вокруг дыбы для наказаний. От одного ее вида мои шрамы на спине начали болеть и чесаться. С другой стороны от места для наказаний собрали первую утреннюю смену взрослых невольников, не работающих сейчас на шахте.

Старший наказующий стоял на месте минут пять, просто молча глядя на собравшуюся толпу. Одно его желание заставило мерзнуть на холоде восемь сотен человек. Детей и взрослых.

— Внимание, невольники! Сегодня! Кладовщики обнаружили пропажу шести бездонных сумок, трех комплектов шахтерских инструментов и запасов еды. Вашей еды! До тех пор, пока пропажа не будет найдена, вы будете стоять тут! Каждые четверть часа мы случайным образом будем выбирать одного из вас для публичного наказания. Мне плевать, что вы думаете! Вы одно стадо и знаете, кто вел себя подозрительно в последние дни! Сдайтесь сами или расскажите охране о том, кого подозреваете.

Не знаю, рассчитывал ли Палидиас на скорый ответ, но его не последовало. Через четверть часа, видя, как наказующие ходят вдоль рядов в поисках первой жертвы, я физически ощутил, как дрожат дети, стоящие около меня. Рядом раздались грубые голоса.

— Ты выглядишь подозрительно.

— Нет, сэр.

— Хочешь сказать, мои глаза обманывают меня?!

— Нет, я не это имел в виду!

— Правда? Смотри мне в глаза, когда говоришь! Так! Ты ничего не хочешь мне рассказать?

— Нет, сэр.

— Правда? А мне кажется, хочешь. Может, дыба развяжет тебе язык?

— Стойте, прошу! Не надо! Я видел, как несколько старших рабов днем собирались в тупиковом тоннеле.

— Имена, щенок! Быстро говори имена!

То, что видел я сейчас своими глазами, можно было легко понять, стоило лишь отстраниться умом от ситуации. Наказующие ломали едва зародившийся дух единства, сея среди рабов раздор и панику. Вполне возможно, что никакой кражи со склада не было вовсе. Текущая акция устрашения служит тому, чтобы рабы привыкли к мысли о страхе перед наказующими, дыбе, кнуту и крикам боли. Таким образом в наших головах создают логическую цепочку размышлений о наказании за проступки. Я уже испытал эту боль и потому знаю, что это не смертельно. Больно, крайне неприятно и болезненно потом, когда раны заживают, но все же не смертельно. Если бы мне сейчас предложили пережить такое ради права стать свободным, я бы согласился не раздумывая.

Конечный выбор жертвы сделал сам Палидиас, но его работники успели нагнать страху. Затем начались крики изворачивающегося шахтера, мольбы о милости и наконец противные звуки удара кнутом, сопровождающиеся воплем невольника, привязанного к дыбе. В такой обстановке я не мог думать о выборе молитв и сосредоточил все свое внимание на втягивании маны одной фалангой пальца, пытаясь ощутить ныне неосязаемые фракции маны.

Акция устрашения с криками и болью продлилась до шести часов утра. Так и не поспавшую первую смену шахтеров отправили на работы, а детей — в бараки, отменив уроки до полудня.

Днем 9-го февраля, после долгих часов размышлений и общения с Шепотом, я наконец смог ощутить в сознании целостное представление о святой силе. Ничто не может появиться просто так. Прана, чистая мана, энергия души — все имеет свое логическое основание.