Sleepwalking (СИ)

Что ему нужно было сделать, чтобы она пришла в себя? Неужто и вправду продать душу дьяволу? Саске готов был пойти даже и на это: не имели значения пути к его цели, был важен результат. Тяжело вздохнув, он уронил голову, будто налитую свинцом, на стол и задремал, то и дело дёргая от нервов и неудобного положения руками. Сон был сейчас для него лучшим лекарством, и Саске с удовольствием погрузился в него. Ему бы хватило и пяти минут, чтобы прийти немного в себя… и во сне он увидел бы очаровательную девушку с розовыми волосами, держащую за руку черноглазого мальчугана.

Проснулся он где-то в три часа ночи. Надоедливо тикали наручные часы прямо рядом с ухом, и Саске устало поднял голову, чувствуя, как спина и предплечья затекли от крайне неудобной позы, в которой он заснул. Он готов был проспать и дальше… да вот только сон всё не шёл, когда так хотелось. Мысли о Сакуре заполнили голову настолько, что разбудили его вместе с тиканьем часов. Нужно было проверить её, посмотреть, как она там, что с ней… Сакура напоминала маленького зверька, о котором заботился маленький ребёнок. Только дети могут вскочить ночью, посреди сна, и посмотреть, в порядке ли их больной котёнок или щенок, который сломал лапку.

Сакура была сейчас беззащитна перед болезнью, что набросилась на неё, будто дикий зверь. Девушка напоминала невинную лань, и её нужно было непременно спасти. Более того… так хотелось подержать её за руку в спокойной обстановке, почувствовать такую знакомую нежность кожи её ладони… не выдержав, Саске вскочил, поднявшись с места, и вышел из своего кабинета, рывком закрывая его. В больнице было практически пусто: медсёстры только сновали туда-сюда, да и по пути встретилась парочка хирургов, рассуждающих о том, когда закончится их смена. Они всё пытались выпытать у Саске, как его пациентка, да только Учиха даже не остановился: с обеспокоенным видом, держа в руках планшет с анализами девушки, мужчина направился на пятый этаж быстрым шагом.

Сейчас его меньше всего волновало то, что подумает о нём персонал больницы, когда он, даже не здороваясь, пролетал мимо каждого так стремительно, что за ним следом развевался белый халат. Важно было узнать, как там Сакура… боже, ну почему это случилось именно с ней? Почему не с кем-нибудь другим? Почему, например, не пострадала какая-нибудь часто выпивающая девушка, которая не заботится о своём ребёнке, а сдала его в детский дом? Почему сбило именно эту примерную мать и порядочную девушку? Да, Саске сейчас размышлял кощунственно по отношению к людям, но почему он должен думать иначе, учитывая то, что пострадала его возлюбленная? Когда она придёт в себя, нужно непременно сказать ей об этом…

Путь до палаты показался ему слишком длинным. Даже когда они поднимались с третьего этажа — а Саске шёл с четвертого, где находился его кабинет, — дорога не казалась такой продолжительной, как сейчас. Тяжело вздохнув, он остановился возле нужной палаты. Пятьсот двадцать восемь. До чего же роковое число… теперь, наверное, будет преследовать его до конца жизни, если Сакура так и не придёт в себя. Такой расклад вещей был вполне возможен, и Саске больше всего на свете боялся это допустить. Если это случится… он не сможет себе простить. Нет. Никогда. Никогда он больше не сможет после этого посмотреть в глаза своему сыну.

Однако Юки об этом сейчас даже не думал — малыш крепко спал, положив голову на колени Ино, приоткрыв губки и принявшись сопеть, когда Саске проходил мимо. Слегка улыбнувшись, Учиха наклонил голову набок: его маленькая копия то и дело хмурила брови, морщила носик и тут же зажмуривалась. Может быть, этому ангелу снятся плохие сны? Саске был в этом уверен: конечно, после таких потрясений поле с ромашками вряд ли посетит его сновидения.

Но мужчина не стал долго задерживаться. Он зашёл в палату, снова с щелчком открыв дверь и с таким же щелчком закрыв её. К этому пищанию всех приспособлений, которые показывали состояние Сакуры и поддерживали её здоровье, хирург привык: это было не в новинку, такие стоят чуть ли не в каждой палате. Он не обратил на них внимания, и для Саске, как для врача со стажем, здесь царила полная тишина.