Слепой. Приказано выжить

Оснащенная длинным заводским глушителем винтовка с негромким хлопком плюнула в него смертью — плюнула торопливо, впопыхах и потому неточно, о чем возвестил тугой горячий ветерок, шевельнувший волосы над левым виском.

Преодолеть разделявшее их с Полыниным расстояние одним прыжком вряд ли смогла бы даже вышеупомянутая рысь; приземлившись в рыхлый песок, Глеб снова прыгнул, длинным кувырком через голову сократив дистанцию, и, мгновенно очутившись на ногах, бросился на майора. Успевший подняться на одно колено Полынин почти в упор выстрелил в него от бедра, правый бок обожгло болью, а в следующее мгновение всем своим весом, в полном соответствии с законами физики помноженным на ускорение свободного падения, Глеб налетел на него и опрокинул, успев по ходу дела приласкать по черепу рукояткой пистолета.

Бил он, увы, не безответный манекен в спортивном зале: верткий майор опять уклонился, и удар, хоть и достиг цели, пришелся вскользь. Ставшая бесполезной винтовка полетела в сторону; пистолет последовал за ней, и противники, сцепившись, покатились по песку. Майор был молод, силен, проворен и, судя по оказанному Глебу радушному приему, прошел очень неплохую подготовку в учебно-тренировочных лагерях и спортивных залах. Но опыт взял свое, и уже через несколько секунд Полынин, болезненно хрипя, сложился пополам, держась одной рукой за солнечное сплетение, а другой за едва не размозженную гортань.

Глеб довершил дело точно рассчитанным ударом по шее у основания черепа. Майор перестал хрипеть, ткнулся лицом в землю, безвольно, как мешок с опилками, завалился на бок и замер, не подавая признаков жизни. Отыскав взглядом отлетевшую в сторону винтовку, Слепой наклонился за ней, и в это мгновение снизу послышался неразборчивый вопль, и сразу же гулко простучала панически длинная, на весь рожок, автоматная очередь.

Причиной этого шума стало поведение Бизона, который, хоть и не отступил от полученных инструкций, проявил неуместно творческий подход к их выполнению.

Двадцать минут могут показаться вечностью, когда сидишь один в темноте и, следя за светящейся секундной стрелкой на циферблате вмонтированных в приборную панель аналоговых часов, ждешь истечения назначенного срока. Впереди полная неизвестность, благополучный исход дела зависит от тебя, самое большее, наполовину, и ты вовсе не уверен, что даже эта половина окажется тебе по плечу.

Состояние было знакомое, и Бизон знал, как с ним бороться. Частный сыщик Павел Рябинин никогда не появлялся на людях и, тем более, не занимался делами, находясь под воздействием алкоголя или наркотических веществ, но байкер по кличке Бизон нет-нет да и позволял себе побаловаться травкой для снятия стресса. Этой привычкой он обзавелся в горах Кавказа, где пущенная по кругу самокрутка с анашой не раз помогала им с ребятами проще смотреть на вещи, смотреть на которые трезвым, не затуманенным смолистым дымом тлеющей конопли взглядом сплошь и рядом оказывается выше человеческих сил. Нельзя сказать, что это стало нормой, но случалось, и не раз, что обкуренные в хлам исламские боевики в рост перли на траншеи, из которых их плотным огнем встречало точно так же обкуренное православное воинство. Начитанный Бизон называл это взаимопроникновением культур; тех, в кого чужая культура проникала чересчур глубоко, заносили в графу потерь, остальные расходились по палаткам и лесным землянкам — отдыхать, приходить в себя и набираться сил перед очередным сеансом культурного общения.

Поскольку был не на работе, при пиджаке, галстуке и официальном выражении лица, а, одетый в тяжелый, как старинные рыцарские доспехи, кожаный байкерский прикид, занимался странными делами в сомнительной компании, Бизон решил действовать соответственно обстановке. Поочередно вынув из карманов все необходимое, он на ощупь забил косяк ядреной «афганкой», раскурил его и неторопливо, со знанием дела, выкурил целиком, пока тлеющий уголек не обжег кончики пальцев. Тогда Бизон сунул окурок в пепельницу под приборным щитком, запустил двигатель и включил фары.

Яркий ксенон мгновенно погасил звезды и прорубил в сгустившейся до консистенции китайской туши темноте широкий световой туннель. Бизон тронул машину с места и повел ее туда, куда манили призрачные голоса людей, давно ушедших из его жизни, а то и просто из жизни, без относительных местоимений — вот они были, а вот их нет, остались только голоса, время от времени напоминающие, что и Пашка Рябинин когда-то умел не только подглядывать за неверными супругами и отыскивать украденные кем-то фамильные украшения. Идеально отрегулированная немецкая подвеска гасила резкие толчки и удары, машину плавно покачивало, как корабль на пологой волне — да нет, не как корабль, а как могучий армейский грузовик повышенной проходимости, которому нипочем любые колдобины и ухабы.