Слепцы

Во-вторых, мир Наруто, насколько я помню (могу ошибаться) ограничен барьером бурь и штормов. Из этого и строилась теория мира.

Приятного чтения!

Аанг осознал себя двенадцатилетним.

Это было странно, потому что он точно помнил, что умирал позже. Но разбираться с этой новой странностью Аанг не стал: настолько привык к ним за время бытия Аватаром, что просто принимал всё происходящее в порядке вещей.

Вторым, что понял Аанг, оказалась неправильность мира.

Он ощущался по-другому. Менее насыщенно, словно стихии немного растворились в окружающем. Энергия текла неправильно, была зажата в искусственные рукотворные тиски, упорядочена насильно. Такого не должно было быть.

Что стало причиной?

Шинджу, — тихонько прошептал истощённый мир, — Хагоромо? Шинджу.

Аанг нахмурился. Паразит. Дерево. Питается кровью и жизненной силой, не даёт энергии циркулировать.

Откуда оно пришло?

Космос. Камень. Падение, — череда картинок, показывающих метеоритный дождь и упавшее на землю инородное семя.

Оно живо?

Демоны с хвостами, луна, сон, — подтвердил мир.

Оно оставило… плод?

Кагуя. Кагуя! — простонал мир.

Аанг неприятно усмехнулся. Вот и нашлось ему дело. Хоть тело, — почти тело, — у него было детским, сознание оставалось сформированным и сильным. К тому же, в его голове, кажется, слились знания других Аватаров.

В этом мире он — всего лишь воплощение.

Слепок.

***

В жизни он мало внимания уделял удобству. Сказывалась история последнего мага воздуха: сначала обучение в храме, потом столетнее заточение в леднике, вечные самоограничения во время спасения мира и фактически паломничество после. Он даже на кроватях не спал — отвык от мягкости. Катаре пришлось привыкать.

В общем, ему оказалось до обидного просто смириться с тем, что он не просто слепок, но и не совсем материальный слепок: Аанг был полупрозрачным. Так себе бонус, но первое время он развлекался тем, что смотрел на мир с закрытыми глазами. Веки ничего не скрывали, даже руками было нельзя закрыться от потока картинок.

Это, признаться, утомляло. Поэтому Аанг частенько отдыхал в тёмных пещерах, укромных лощинах, мирных гаванях. Слушал ветер и общался с миром.

Люди его не видели. Пользователи энергии, — в этом мире её называли чакрой, — тоже, хотя немного ощущали. Зато животные (опять же, не призывные) следили за ним глазами и пытались ластиться, когда он приближался. Что маленькие кошки, что огромные медведи.

Сил Аватара у него не было, стихии не подчинялись его воле и не отзывались на просьбы. Исключение составляла земля: её Аанг чувствовал чуть лучше других. Возможно из-за того, что в этот мир он отправил Тоф — признанную дочь стихии. Так что камушки он поднимал без проблем, хотя на что-то масштабное пока не замахивался.

Ему не требовались еда, сон, отдых, вода и туалет. Зато было тоскливо без какой-либо компании: хотелось чем-то занять непонятное существование. Конечно, у него была цель, — уничтожение паразита, чтобы мир вздохнул свободнее, — но достигать её в одиночестве… грустно.

Несколько лет Аанг ходил бестелесным духом по территории людей. Смотрел на подводный мир, дошёл до искусственных границ мира, попытался заглянуть за них — глухо, его сил не хватило. Было похоже, что это часть мира отгородили от остальной, чтобы паразит Шинджу не распространился дальше, на всю планету.

Аанг это понимал. Шинджу требовал крови для своей подпитки, он даже расти мог только там, где пролились реки боли и насилия. Видимо, по ту сторону барьеров это знали, и решили примерно так: паразит или сам издохнет от старости, или убьёт всех своих последователей и издохнет от голода.

После утомительного путешествия Аанг поселился в приглянувшемся ему пустом храме. Раньше тут обитала богиня луны, — или очень сильный женский дух, — но теперь храм опустел. Его разорили: сорвали украшения со стен, проломили в нескольких местах стены, загадили… всячески. Однако алтарик богини никто не трогал, и в этом хаосе он смотрелся настоящим островком спокойствия и естества.

Аанг к этому алтарику и подсоединился. Простой трюк, он его проворачивал ещё при жизни, чтобы узнать информацию от предмета.

И тем удивительнее было ощутить, как от алтарика к нему протянулся слабый и робкий лучик духовной энергии.

***

Первым, кому Аанг помог, был древний старик. Он оказался тем единственным человеком, который защищал алтарь богини и поддерживал его все годы после осквернения храма. Это было достойно.

Аанг, неплохо подпитавшийся от этой силы и даже уменьшивший свою прозрачность, вылечил старику колени. Обалдевший мужик вскочил прямо во время молитвы и, сверкая идеально-круглыми глазами, выбежал из храма. Вернулся к вечеру, с дарами: какие-то цветы, соты мёда и краюшка хлеба.