Слепые чувства

– Эта последняя смена, а особенно её третья неделя запомнилась мне очень многим. У нас в отряде даже появился любимый музыкант, песни которого стали нашим гимном. Поэтому, вместо Пугачёвой мне бы хотелось сыграть не менее красивую песню Виктора Цоя.

Начальник лагеря уже хотел в ярости забраться наверх, чтобы прервать этот саботаж, но его остановила и заставила задуматься короткая фраза Егора:

– Вспомните себя в её возрасте…

Катя глубоко выдохнула и начала играть знаменитый гитарный перебор «Спокойной Ночи». Притихли все, даже ворочавший начальник лагеря и постоянно галдевший четвёртый отряд, а когда она начала петь, то абсолютно у каждого зрителя по телу пробежала волна мурашек. Все, кто уже слышал этот трек на кассетах, привыкли к мелодичному, но немного грубому и тяжелому исполнению Цоя, поэтому чистый, высокий и ровный вокал Кати, которая пела на целую октаву выше, открывал песню совсем с новой, но не менее прекрасной стороны. Шесть минут её выступления пролетели словно сон, и когда она, встав со стула, поклонилась, на неё налетел целый ураган из свиста и аплодисментов. Олег заметил, что Даша утирает платочком слёзы, да и у Лены с Алей в глазах блестела солёная влага. Катя, весело помахав всем в ответ, спустилась со сцены, а вслед за ней, дав знак Егору, и двое влюблённых ушли в сторону медпункта.

***

– … вот, нашёл! Держи активированный уголь.

– Ага… вроде всё, – Лена оглядела настежь открытые шкафы и разбросанные повсюду медикаменты, – ладно, можешь идти на улицу, а я тут пока всё приберу.

– Так вдвоём, наверное, быстрее будет…

– Олег, прошу подожди снаружи. Мне надо взять ещё… кое-что.

– Ладно, понял, выхожу.

Он сел на небольшую лавку перед входом в медпункт и закрыл глаза, погрузившись в свои мысли, однако резких хруст веток и знакомое дребезжание неподалёку быстро вернули его в реальность. К нему приближался первый отряд в полном составе: Высокий Толик, при поддержке Низкого, вёз тачку с дровами, Лёха зажал подмышкой охапку сухих веток, Аля мяла в руках старую газету, а Даша и Катя несли связку сосисок и буханку хлеба.

– Мы за вами, – сказала активистка, – Егору Николаевичу удалось выпросить для нас личный прощальный ужин на природе. Где Лена?

– Запасается лекарствами на дорогу. Скоро будет.

Она не заставила себя долго ждать. Закрыв медпункт, они в полном составе отправились в путь, и, пройдя мимо опустевшей сцены, первый отряд вышел к Ласточкиному Гнезду, где их уже поджидал вожатый. Он подготовил место для небольшого костра и через пять минут пионеры сидели вокруг него и жарили хлеб и сосиски, вытянув их на тонких палочках.

– Ну что, – спросил Егор, – вы довольны вашей последней сменой?

– Да! – тут же ответила Даша с горящим взглядом, – настолько, что я хочу стать вожатой и вернутся сюда ещё разок.

– Поверь мне, это уже не то… Веселить детей и веселится самому – две совершенно разные вещи. Это мне ещё повезло с вами – вы самостоятельные и более-менее можете развлечь себя сами, а вот четвёртый отряд за три недели так замучил свою вожатую, что она уже на ногах стоять не может и буквально считает часы до отъезда.

– Ой! – Катя вдруг резко что-то вспомнила, – Егор Николаевич, я ведь так и не извинилась за своё своеволие на концерте. Вам сильно попало?

– Сильно… Думаю после этого случая моя «карьера» вожатого закончится, но это того стоило. Видела бы ты, с каким лицом тебя слушал начальник лагеря, да и не только он, а вообще все.

– Извините… Если бы я знала…

– Да брось, переживу. Всё равно эту смену уже вряд ли удастся кому-то переплюнуть. Эх, а если вспомнить, как она началась…

– Да, это было одновременно и страшно, и странно, когда все начали заболевать один за другим, – сказала Даша.

– Типичный пример классической эпидемии – слабый пионер приехал издалека, не смог приспособиться к новому климату, заболел, заразил кого-то в своей комнате, тот заразил третьего, а там пошло-поехало и через неделю уже половина отряда слегла и поехала домой.

– Да, – сказала Аля, – этих ребят, конечно, жалко, но если бы не эпидемия, то не думаю, что мы бы так сильно сдружились…

– Ты права… – ответила Даша, – да и как не подружиться, когда вы должны целый день сидеть в одной комнате. А потом приехал Олег и последняя неделя стала просто идеальной. Спасибо тебе за то, что не оказался таким же психопатом, как твои друзья.

– Спасибо вам, ведь это вы указали мне верный путь, – он посмотрел на Лену, – надеюсь я больше никогда не увижу этих трёх идиотов.

– Ой! – Даша вдруг вскочила со своего места, – я ведь забыла про свой полароид! Там же остался ещё один кадр!

– Точно, – сказала Катя, – я помню, как ты носилась с ним в первый день и фотографировала всё подряд.

– Ага. Хи-хи, мне подарили его на день рождения, прямо перед самым отъездом, и на радости я истратила все картриджи за первый день, но один всё-таки сохранила для особого случая! Думаю, сейчас настало его время, – она рванула в сторону лагеря, – одна нога здесь, другая там!

– Стой, куда побежала! – остановил её вожатый.

– А? Не хотите сфотографироваться?