Слепые солдаты

– Ну вот, – сказал он, вернувшись. Поставил поднос на выдвинувшийся из пола меж двумя креслами столик, уселся. – Теперь у нас не пьянка, а правильное застолье… Твое здоровье!

Литта отхлебнула довольно приличный глоток, не поперхнувшись и не закашлявшись. Умеет пить девочка, одобрил Сварог. И выразительным взглядом заставил ее взять с подноса и сжевать солидный ломтик ветчины.

– Ладно, пить ты умеешь, вижу, – сказал он. – Только постарайся растянуть бокал на подольше. Разговор у нас будет долгий, не нужно мне, чтобы у тебя язык заплетался и мысли путались…

– А лететь нам долго? – спросила разрумянившаяся Литта.

– Минут сорок с лишним, – сказал Сварог.

– Ну, если я за это время выпью два таких бокала, при отличной закуске, и язык не будет заплетаться, и мысли не станут путаться…

– Точно?

– Точно.

– Как выражается отец Грук – блажен, кто знает меру… – проворчал Сварог. – У него у самого меру знает душа… вот только душа у него широкая… Ладно, если я замечу, что ты плывешь, попросту отрезвлю вмиг.

– А ты можешь?

– Сколько я всего могу… – проворчал Сварог. – Иногда самому страшно… Поубавить бы, да жаль, привык…

– А когда мы полетим?

– А мы уже пару минут как летим, – ухмыльнулся он. – Это и есть обещанный фокус.

– Нет, правда?

– Чистейшая.

Ничего особо жуткого не произошло – Литта всего лишь взвизгнула и свободной рукой вцепилась в мягкий поручень кресла.

– Брось, – сказал Сварог. – Ничего страшного ведь не происходит? – и прибавил металла в голос: – Милая, мы не на развлекательную прогулку выехали, ты не забыла? Я, в принципе, готов признать тебя жертвой злых людей и роковых обстоятельств – но такое положение еще нужно заслужить полной искренностью. Лететь нам минут сорок. Вот и начинай. Уловила?

Тон подействовал: Литта сразу стала серьезной, чуть хмурой, отпила еще глоток.

– Ну, начинай, – сказал Сварог. – В меру подробно, в меру кратко, держись золотой середины. Итак, давно ты в это влипла?

– Года два с лишним назад. Примерно за месяц до того, как с королевской четой… случилось…

– Что? – быстро спросил Сварог.

– Я не знаю, правда…

– Вижу, – сказал Сварог. – Кстати, имей в виду: я умею моментально определять, когда мне врут, а когда говорят правду. Постарайся об этом не забывать, пока будешь рассказывать. Итак, за месяц с лишним до событий ты жила себе поживала, ни о чем таком не ведая… Чем занималась, кстати? У тебя правильная речь, ты не похожа на простолюдинку, да и… Дворянка?

– Представь себе, дворянка, – как-то грустно усмехнулась Литта. – Без титула, правда. Знаешь, как это бывает… Род старинный, но впавший в полную убогость. Когда я родилась, отец совершенно разорился, служил в Адмиралтействе. Правда, он был в чине департаментского секретаря – десятый класс, приравнен к капитанам, – так что мы не бедствовали. Но и не роскошествовали особенно. Домик был не свой, а наемный, но на приличной улице, у отца хватило денег, чтобы оплатить мне учебу в Пансионе Атласных Лент… Это такое заведение для благородных девиц положения примерно моего, не самое лучшее, но и не самое худшее…

– Можно покороче? – сказал Сварог.

– Покороче… Пансион я закончила в шестнадцать, и отец тут же вознамерился выдать меня замуж. Был у него на примете отличный кандидат, советник оттуда же, из Адмиралтейства. Интендант. Ну, ты сам понимаешь….

– Понимаю, – сказал Сварог. – Как говорил один умный генерал, любого интенданта, прослужившего три года, можно вешать без суда и следствия… Состояньице, именьице, денежки в банке… Старик или просто отвратная рожа?

– Старик, – сказала Литта, глядя куда-то вперед поверх бокала. – Мерзкий старикашка… Отец, когда меня уговаривал, говорил, что это-то и хорошо: долго не протянет, наследников, кроме меня, не будет, если я вдобавок буду его уматывать в постели, быстрее удар хватит…

– Душевный у тебя был папаша, – усмехнулся Сварог.

– Да уж… А я, веришь ты или нет, с раннего детства буквально болела театром. И получилось все, как в романах: сбежала из дома с дюжиной серебрушек и парой платьев в узелке, почти не мыкалась, взяли меня в одно убогонькое заведение… Можешь не верить…

– Я уже сказал, – бесстрастно ответил Сварог. – «Верю-не-верю» тут ни при чем. Я знаю, что ты сейчас говоришь правду. Постарайся и дальше так же.

– Ну вот… Года четыре я поднималась – от полной убогости к убогости поменьше, а там и еще меньше… – она глянула на Сварога с каким-то бесшабашным вызовом. – Знаю, о чем ты подумал… Ну да, когда это было необходимо, собой расплачивалась. Я хотела быть настоящей актрисой, понимаешь?

– И стала?

– Представь себе, – сказала Литта. – Между прочим, говорили, что я неплохая актриса, – в том числе и люди, которые ничего не рассчитывали от меня получить… К двадцати двум прижилась во вполне приличном театре. И главные роли, и признание, одна беда – театр был «хлипкий»…

– Это как?

– Можно, я тебе кратенькую лекцию прочту о видах театров? Что бы ты лучше понял мое положение?

– Валяй. Но – кратенькую.