Слесарь 3

Я — не парализован, могу шевелить ногами. Пробую поднять ногу, что-то мешает мне и тут раздается скрип. На ноге одето что-то неуклюжее и скрипучее, на второй — тоже.

Не помню, что это такое. Но, могу вспомнить, когда увижу.

Под рукой шелестит странный материал, такого здесь не должно быть, это же синтетика, откуда она взялась в Черноземье? Синтетика?

Черноземье… Я повторяю это слово и картинки бегут перед глазами, открытыми в темноте.

Корт, стоянка, Гильдия, молодая девушка в поселении, красивая, что-то ей обещано, Мечник, удар в шею, золото, костер со сладким запахом, Сторожка, молодые парни должны сегодня умереть..

Точно, я только что был в Сторожке, привез навощенные таблички с какими-то списками. Потом обед, выезжаю за ворота, мужик навстречу, болт торчит в голове Криты, я бегу и попадаю в засаду. Лица Рыжих и последний всплеск маны.

О, я же Маг, я смог скинуть двух врагов в омут с огромной высоты, и сам туда упал. Меня сдернула веревка, привязанная на моей руке, но сейчас ее нет.

Где же я? Что со мной?

Я уже утомился и хочу замереть на теплом… на чем на теплом?

Задаюсь вопросом и снова засыпаю, ведь здесь хорошее место, здесь надо спать.

Очередное пробуждения, сверху можно рассмотреть колонны, гладкие, коричневого цвета…

Я в Храме!

Как я сюда попал?

Меня подняли из воды и отвезли, нет — отнесли в Храм, и он меня вылечил и оживил?

Мысли, еще смутные и разбегающиеся, не мешают услышать шелест воды, и я понимаю, что до сумасшествия хочу пить, поднимаюсь и соскакиваю на пол.

Глухо бухают сапоги. Я опускаю глаза и вижу знакомые камуфляжные штаны и серые сапоги, на мне дождевик, под ним — знакомая куртка. На Столе лежит смутно знакомый в темноте рюкзак и, не верю глазам, — полено.

Что за черт? Я, что, проспал и все это мне приснилось? Все эти полгода жизни в Черноземье?

Это моя одежда, в которой я попал с берега Вуоксы в мир Черноземья.

Почему я в ней, ведь прошло шесть месяцев с тех пор?

Хотя, какая разница? Главное — другое.

Почему я жив, если я уже умирал, у меня почти отказали все конечности и только руки я немного ощущал в последний момент. Еще точно работало зрение, слух и обоняние, ведь у того Рыжего, державшего меня прижатым к стволу сосны, сильно воняло изо рта.

Странно, что я почувствовал это зловоние и сейчас вспомнил его, память работает как-то избирательно, хотя и понятно. Ведь самым последним ощущением было облегчение от скорой смерти и избавления от уже невыносимых мук. Я должен был упасть, где стоял, после того, как державший меня Рыжий улетел, смешно кувыркаясь, в пропасть.

И что потом? Появились бы новые мучители, или поднялись наверх те загонщики, чтобы доделать свою работу? Я и так умер бы через пять или десять минут, от внутреннего кровоизлияния, наверняка, потеряв сознание после удара о землю.

Но я пролетел следом за веревкой и упал в воду не так далеко от берега. Хотя, момент падения я не помню, потерял сознание на подлете.

В той жизни я точно умер.

Почему же я живу, хорошо себя чувствую, и кто я такой, вообще?

Пока в голове нет полной ясности, мысли путаются и вспомнить ту часть жизни, которая была перед смертью, получалось не очень хорошо.

Я напился в источнике, почему-то зная точно, что он находится за моей спиной и пить из него — безопасно.

Снова улегся на теплое ложе и уснул.

Когда проснулся в очередной раз, осознал, что мысли пришли в порядок, вспомнил свое имя, Ольг Прот, Олег Протасов.

Вспомнил, в общем, то все.

Только вопросов меньше не стало.

Если я умер на берегу Протвы, то как я очутился здесь, в Храме, на Столе, целый и невредимый, в земной одежде, пластиковых сапогах.

Что это за временной прыжок назад?

Или, весь этот прошедший период в полгода мне приснился?

А я никуда не выходил, не учил язык, не добывал зверей и птиц, не победил Корта на ветвях сосны-ели. Не было ничего, ни Ланы, с молодым и гибким телом, ни Гриты, с ее голосом и трудным характером.

Хотя, я могу все быстро проверить, стоит мне сказать несколько фраз на местном языке. И я сказал, и на местном, и на русском продублировал свое удивление, тем, что, жив, здоров и даже не осталось следов от ран, или мозолей от копья.

Я полностью такой, как попал в этот мир. Рюкзак набит тем же добром, что и на земле, неработающий телефон и работающий фонарик, деньги, карточки, паспорт и права неотличимы от настоящих, даже полено абсолютно, один в один, не отличается от того, которое попало со мной, грибы в корзине оказались свежими и были срезаны не позднее сегодняшнего утра.

Все материальное было земное, но в голове осталась информация о новой жизни.

Да, я же теперь — Маг! И я сразу проверил Храм магическим взором.

Теперь я могу видеть эти сенсоры, как их можно назвать, те участки камня, на которых горят знаки. Один около входа, в правом верхнем углу, второй на Столе, третий напротив Стула, немного вправо от спинки, про наличие этих светящихся знаков, я помню. Но появился и еще один знак, горящий на стене напротив Стола, там, куда указывали ноги, после пробуждения.

Маны у меня осталось чуть-чуть, только бросить магический взгляд вокруг.