Слезинка на щеке

Джонни обнял ее, и она вновь почувствовала, что жива. В его прикосновении чувствовалось доверие. Но теперь, даже если он сомневается, она будет держаться за свои убеждения и крепнущую веру в себя.

«У тебя была ужасная жизнь, но теперь все кончено», — произнес Джонни. Он повернул в темноте ее лицо к себе и поцеловал в губы. Это был нежный поцелуй, но она почувствовала в нем приятный для себя гнев за все то, что с ней творили.

«Теперь, когда ты знаешь все самое страшное, это тебя отпустит, если ты не будешь таить все в себе, — сказал он. — Ты нашла ответ, ты знаешь правду. Можешь теперь со всем покончить?»

Он понимал не все до конца. Но он и не мог. Теперь это не имело значения.

«Сначала надо еще многое сделать, — сказала она. — История не закончена. То, что заварил Джино, еще продолжается. Я не знаю, что именно, но знаю, что это зло. И ему некому противостоять, кроме меня».

Он не задавал вопросов.

«Завтра мы поедем на Филеримос», — обещал он, и она поняла, что, вне зависимости от своей веры, он занял место рядом с ней.

«Спасибо, Джонни» — сказала она. Слова простые, но он поймет, что за ними стоит.

В замке наверху загорелась новая комбинация огней, и звуки изображаемой осады усилились.

«Мне, видимо, лучше пойти поискать Фернанду, — сказал он. — Я думаю, она слегка на меня дуется».

Доркас кивнула: «Иди за ней. Я буду ждать вас здесь».

Она смотрела, как он входит в ворота. Силуэт его крепкой, коренастой фигуры мелькнул на фоне слепящих огней.

«Я буду ждать тебя, Джонни», — нежно произнесла она. Такого с ней никогда в жизни не случалось. С теплой волной накатившего счастья ушло последнее напряжение. Джонни никогда не будет торопить, тревожить ее, давить на нее. Она научится от него мужеству, снова оживет, она столько лет не жила.

Она не знала, как долго просидела в этой зыбкой тени. Когда она пошевелилась и накинула плащ, ощутив прохладу морского бриза, то увидела, что уже не одна. Вокруг открытого пространства под стеной собрались люди. Здесь и там стояли группы людей, наблюдавших за финальной кульминацией света и звука. Крепостной вал оглушительно ревел, а отдельные голоса выкрикивали угрозы и предостережения.

Несмотря на этот грохот, шаги за ее спиной прозвучали так близко, что она их услышала. Ей бы обернуться, но она не успела. Из темноты протянулась рука и коснулась ее. Она слегка прошлась по ее подбородку, пальцы легко и быстро коснулись ее скулы и скользнули вниз по шее. И пропали.

Только один человек к ней так прикасался. Только один. Это было как в ее кошмарных снах. Крик, который она пыталась из себя выдавить, застрял в горле, застыл там. Ибо ее так сковал внезапный ужас, что она не могла пошевелиться. Затем она вскочила на ноги и яростно обернулась. Вокруг были только посторонние, их глаза были прикованы к полыхающему замку. Но он был там, он ее касался. Она узнала его.

Глава 13

Ничего не соображая, Доркас рванулась к воротам замка. Высоко наверху погасли огни, и все озарило мягкое золотое сияние. Музыка стала громче, и голоса слились в финальном аккорде. Но она не слышала ничего, кроме отчаянного крика своей души.

Фернанда и Джонни подошли к воротам как раз, когда она до них добежала. Она подбежала к нему, и он ее обнял, чтобы унять ее дрожь. Он ничего не говорил, только спокойно обнимал ее, в то время как Фернанда пыталась задавать вопросы.

Наконец Доркас смогла выдавить из себя слова: «Это был Джино. Он ко мне прикоснулся. Он протянул руку и прикоснулся ко мне в темноте. Я знаю, что это был Джино!»

«Я уже видела у нее такие припадки, — сказала Фернанда. — Нам надо немедленно доставить ее в отель».

Доркас накинулась на нее: «Не смей со мной так разговаривать! Вот, оказывается, что ты от меня скрывала. Ты все время это знала— что Джино жив. Он коснулся меня — я знаю, он коснулся меня!»

«Ты совершенно сошла с ума, — сказала Фернанда. — Если ты не прекратишь это, я вызову врача».

«Оставь ее в покое, — резко оборвал ее Джонни, в первый раз на памяти Доркас. — Ты видишь, что с ней что-то случилось».

«Я знаю, что с ней случилось», — она так крепко сжала руку Доркас, что сопротивляться было бесполезно. В ее голосе звучала неколебимая решимость.

Доркас обнаружила, что ее тащат по направлению к машине. Когда они пришли, Джонни заботливо помог ей влезть на переднее сиденье, отправив Фернанду на заднее.

«Не переживай, — сказал он. — Ты теперь не одна, ты знаешь. Я все время буду с тобой. Ты пережила сильный испуг, но ты не должна допустить, чтобы это разрушило уже достигнутое».

Несмотря на его заботу и теплоту, она по его тону поняла, что он не верит, что это действительно был Джино. Ничего не оставалось, как взять себя в руки, полагаться только на себя. Она ни секунды не сомневалась в том, что произошло. Сейчас она имела дело с реальностью. Смятение, неуверенность в себе — все это ушло. То, что случилось, превзошло самые страшные ожидания.

В отеле Фернанда не позволила ей пойти в ее комнату одной.

«Сегодня ты должна остаться со мной, — постановила она. — Мы не можем тебе позволить пугать Бет, когда ты в таком состоянии».