Слёзы навий

Аглая не поднимала глаз. Только губы шевелились в древнем ведовском заговоре, несмотря на склонившегося над ней беса.

Глава 17

— Где Аглая?

Тихон схватился за сердце, потом глянул на Стаса.

— Навьи — и — и — и… — протянул мертвяк.

Из груди Радомира послышалось рычание. Одним прыжком он пересек хату и выскочил в дверь.

— Аглая! — Крик разнесся по мертвой деревеньке.

— Нас отвлекли и увели ее, — сел, обхватив голову, Тихон.

— Ведьмы! — Святозар ударил кулаком по столу. — Теперь нипочем не сыщем. И клинок вон он, на лавке оставила.

Хорь упал с лавки и заломил лапы.

— Аглая!

Испугано взметнулись с заборов вороны.

Святозар сел на лавку.

— М — да — а, дела. Вот и сходили к храму.

Радомир вбежал в дом. Схватил плащ.

— Куда ты?

— К храму, я эту нечисть, всю… подчистую!

Нежить закивала головой, стукнула себя в грудь.

— Идем, — хлопнул его по плечу Радомир. Но выйти они не успели.

В распахнутую дверь вплыл прозрачный силуэт.

Радомир, издав рык, бросился на него, замахиваясь мечом. Навья лишь усмехнулась, лезвие прошло насквозь, не причинив ей вреда. Зато рукоять покрылась колючим льдом. Охотник вскрикнул, отшвырнул оружие в сторону и схватился за раненую руку.

— Дурень, — шепнула мертвая ведьма, оглядела всех, устремила взгляд на хоря.

Тот замер, смотря в глаза мертвой ведьме. Навья подплыла к зверьку.

— Ты! Я покажу… Утес… Аглае нужна ваша помощь…

Хорек кивнул. Навья выпрямилась, глянула презрительно на остальных и выплыла из хаты.

— А чего это она с хорем разговаривала? С людьми мертвые ведьмы ладу не находят? — Радомир, все еще потиравший ладонь, с осторожностью поднял с пола меч. Покрутил, сунул обратно в ножны.

Тихон отвел глаза.

— С людьми… Она к своей обратилась.

— Что значит, своей? — сощурил глаза Святозар.

— То и значит, дар в зверьке, — выдавил Тихон и тут же замахал руками. — Не о том думаешь, светлый глава. Ты слышал, что ведьма сказала?

Охотник сощурил глаза, недоверчиво покосился на хоря. Зверек стрельнул на главу темным глазом и бросился к двери.

— И то верно! — прикрикнул Святозар и рванул следом.

Ветви хлестали. Кусты цеплялись за одежды, вонзались в кожу. Жухлая трава скользила под ногами.

— Быстрее! — шепот навьи подгонял.

— Вы вперед бегите, — переводя дух, протянул Тихон и рухнул на колени. — Я так скоро не могу…

Святозар вскользь глянул на домового, схватил за шкирку так, что затрещал ворот, закинул на плечо. Тихон только охнул, отросшая бороденка хлопала по спине воителя. Оставалось лишь вытянуть руки и висеть мешком.

Где — то впереди рубил ветви направо — налево Радомир. Клял все и вся на чем свет стоит, прокладывая путь в заросших бурьяном дебрях. Слышен был только свит меча и хруст ветвей. Несколько раз подбегал к нему хорек, заламывал лапы и уносился далеко вперед. Снова возвращался.

— Да что ж я тебе, не тороплюсь? — отдувался Радомир.

Зверек поморщил нос и бросился вперед. Некогда всех ждать. Помощь нужна сейчас. Мелькала впереди навья, хмурилась, торопила.

«Быстрее, быстрее… — молоточками стучало в голове бежавшего хоря. — Э — эх, не успею!» Ловко перепрыгивал с дерева на дерево, лавируя меж густо сплетенными ветвями. Мелькал коричневый хвост, испуганные белки кинулись врассыпную. Проводила голодным взглядом росомаха, бросилась следом, но столкнулась нос к носу с шипящей навьей, взвизгнула и скрылась.

Деревья закончились внезапно, открыв поляну.

Травы легли, помятые тяжелыми лапами. Огромный бес стоял, внюхиваясь в землю. В стороне валялась разорванная рукопись с пустыми страницами. Запах Аглаи витал в воздухе. Ощетинившись и издав грозный визг, хорек бесстрашно бросился на беса. Тот медленно повернул громадную тушу и издал клокочущий смех. Расправил перепончатые крылья. Сморщенный поросячий нос громко вдохнул воздух, белые клыки блестели из — под приподнятой деформированной губы.

— Оборотка. А ты не мала, чтобы нападать на меня?

С ожесточением, не свойственным ему, хорек впился в трясущуюся от смеха лапу беса.

Навья, остановившаяся у края поляны, вскрикнула. Бес только зыркнул в сторону мертвой, и та пропала испарившись.