Слезы нильского крокодила

— Люди добрые, за что она моего Васеньку зарезала? Василь на нее ишачил, горбатился, а когда нашел силы, чтобы сбросить с себя оковы, она его убила. Заманила в безлюдное место и ножом ударила прямо в сердце! Тварь! Нелюдь! Сволочь! Ты у меня ответишь. В тюрьме сгниешь! — сыпала угрозами Рада. — Из египетских тюрем одна дорога — на тот свет. Только с Васенькой ты там не встретишься, потому что гореть тебе в аду.

Оксана начала обмякать. Я обхватила ее за талию и вместе с Наташей повела к свободному шезлонгу.

— Дама, а вы не хотите успокоиться? — достаточно резко спросила у Рады Алина. — Когда был убит Василий? — Она подошла к телу и коснулась двумя пальцами руки Василия, затем компетентно заявила: — Судя по степени окоченения, убийство произошло три-четыре часа назад. С половины двенадцатого Оксана, ее дочь и зять находились в моей каюте. Расстались мы в половине четвертого. Еще с нами была вот она, Клюквина Марина Владимировна, — широким жестом Алина показала на меня. Мне пришлось кивнуть, подтверждая, что так все и было. — Так что ни она, ни ее дочь никак не могли убить Василия.

Конечно, в криминалистике Алина дилетант, но, судя по всему, со временем убийства она попала в точку. В половине двенадцатого на палубе еще полно было народа, а в половине четвертого Василия нашли.

— Полиция разберется, — прошипела Рада.

— Вот-вот, разберется, откуда вы так хорошо знаете, как был убит Василий — в сердце или не в сердце, — испепеляя Раду взглядом, сказала Алина и добавила: — Кстати, чтобы вам ничего не казалось, — она полезла в карман и вытянула из него красную книжечку фальшивого удостоверения. — Капитан полиции Блинова Алина Николаевна. Вы бы, господа, тут не толпились, не затаптывали улики. Коллегам еще с ними работать.

Естественно, никто не стал проверять настоящее ли удостоверение им показали. Алина, воспользовавшись всеобщим замешательством, сунула книжицу обратно в карман. Затем она развернулась на сто восемьдесят градусов и деловой походкой направилась к нам — ко мне и Оксане, — бормоча себе под нос следующие слова:

— В профессии афериста главное — вовремя смыться.

Долго на палубе мы задерживаться не стали, ушли, предоставив Раде право законной жены — оплакивать мужа.

Глава 8

Через два часа теплоход причалил к пристани в городе Эдфу. На борт взошли полицейские, вызванные по рации капитаном судна. Пассажирам велели разойтись по каютам и сидеть там до тех пор, пока у них не возьмут показания. Я думала, что запланированные на сегодня экскурсии накрылись медным тазом — а ну-ка опроси всех пассажиров судна! — но египетская полиция отнеслась к опросу чисто формально.

«Где были в предполагаемый час убийства?» — через переводчика спросили полицейские у каждого пассажира. «Можете что-нибудь сказать по делу? Нет? Ну на «нет» и суда нет», — так следовало понимать удовлетворенные кивки полицейских. Ни у кого алиби они не проверяли — верили на слово. Связей покойного также не выясняли. И потому весь опрос продлился не более часа. Убийцу, судя по всему, египтяне искать не собирались. Погиб пассажир — неприятно, конечно, но на все воля Аллаха.

Мне показалось, что причина такого халатного отношения к своим обязанностям кроется в одном — погибший пассажир не был египтянином, а раз так, зачем напрягаться из-за неверного?

Полицейские гордо покинули «Рамзес», а нас, пассажиров, по корабельному радио пригласили на завтрак, после которого сразу же должна была состояться экскурсия.

— Они даже не поинтересовались у нас, знаем ли мы покойного! — возмущалась Алина, имея в виду полицейских. — Зашли в каюту, для «галочки» спросили, что делали с двенадцати до трех часов ночи, и вышли! Показания мои не записали. Как тебе такое ведение дел? Воронков бы уже два тома настрочил: кто, с кем, зачем. Складывается такое впечатление, что они боятся спрашивать, дабы что-нибудь не откопать.

— Послезавтра большая часть пассажиров покинет страну, и власти с легким сердцем закроют дело, так и не начав в нем разбираться, — высказала я свою точку зрения.

— Ты права, и у меня сложилось такое же впечатление, — согласилась Алина.

— А с другой стороны, Оксане нерадивость полицейских только на руку.

В дверь каюты забарабанили. Мы испугано переглянулись. Полиция? Но вместо вернувшихся полицейских на пороге стояла Степа — с круглыми от страха глазами.

— Ужас! Кошмар! У нас только что была полиция. Вы уже… уже знаете, что Василя, Оксаниного мужа убили? — волнуясь, спросила она.

— Степа, мы знаем, — кивнула я.

— Более того, мы были на месте преступления, — сообщила ей Алина. — С половины четвертого корабль ходуном ходил. Все, кому ни лень, сбежались на верхнюю палубу на мертвого посмотреть. Странно, что ты ничего не слышала.

— Не слышала. Петр так храпел, — призналась Степа. — Мне с трудом удалось под утро заснуть. И если уж я смогла заснуть под его аккомпанемент, то топот за окном для меня все равно, что шум прибоя. Разбудили нас полицейские. Я долго не могла понять, кого убили, зачем… Василий… Марина, ты как в воду глядела, добром эта поездка не кончилась. Знак… Был знак.