Слезы нильского крокодила

Отправив Степу к Раде на такси, мы решили сходить попить целебной водички, а заодно обдумать наш дальнейший план действий. В гостинице думалось плохо. Оксана постоянно крутилась на глазах, охала и вздыхала о том, как ей придется жить в этом городе с репутацией убийцы.

— Ты серийного маньяка не делай из себя, — не выдержала я и повысила на Оксану голос. — Спасение утопающих — дело рук самих утопающих. Ходи с гордо поднятой головой, и никто не посмеет оклеветать тебя.

Оксана только вздохнула. Ее настроение мне очень не нравилось.

— Мы пошли, — предупредила Оксану Алина, не дожидаясь, когда та опять начнет причитать и жаловаться на судьбу.

В Трускавце стояла самая настоящая золотая осень. Мы шли по тихой улочке, застроенной двух- и трехэтажными коттеджами. Глаза радовались разнообразию красок. Рядом с зелеными круглый год елями росли садовые деревья, которые не спешили сбрасывать золотую и бронзовую листву. Солнце не по-осеннему припекало. В воздухе летали тонкие нити паутины. Щебетали птицы. Ветер разносил смесь ароматов поздних яблок и хвои.

— Хорошо-то как! — воскликнула Алина. — Самое настоящее бабье лето. И почему мы сразу в Трускавец не поехали? Я бы вообще из этого городка никуда не выезжала. Все тридцать три удовольствия в одном флаконе. Живешь в экологически чистой зоне. Пьешь целебную воду. Спрашивается: чего людям не хватает? На кой черт им песок пустыни?

— Чего не хватает? Может, остроты ощущений?

— И этого в избытке. Взять хотя бы треугольник Оксана — Василь — Рада. Санта Барбара отдыхает.

Наслаждаясь природой и вдыхая густой и вкусный, как фруктовый сироп, воздух, мы вышли к бювету. Как всегда в беседке играл духовой оркестрик. Люди чинно прогуливались по аллее. Тут же торговали сувенирами, поделками из дерева и полудрагоценных камней.

— Марина, смотри, — Алина остановилась и легонько толкнула меня в бок. — Как его?

Я проследила за ее взглядом. С носатой чашечкой на ступеньках бювета стоял наш египетский знакомый — Михаил Иванович. На фоне украинской природы его сходство с казаком было еще разительнее. Как будто и усы стали пышнее, и взгляд лукавее, и лысина сильнее блестела. Разве что трубки-люльки не хватало, такой, какими забиты все местные сувенирные лавки.

— Михаил Иванович? Он не поехал в Каир? — удивилась я.

— Мы ведь не знаем, какой тур он заказывал, — пожала плечами Алина. — Другое дело — почему он здесь, а не в Дрогобыче? Оксана говорила, что он живет там.

— Дрогобыч от Трускавца находится в двадцати минутах езды. Можно три раза на день ездить, водичку пить.

Мы стояли как вкопанные и таращились на Михаила Ивановича, мысленно благодаря судьбу за встречу — как говорится, на ловца и зверь бежит. Не заметить нас Михаил Иванович не мог. С полминуты и он смотрел на нас, явно вспоминая, где мог видеть этих дамочек. Вспомнив, он удивленно вскинул мохнатые брови и искренне улыбнулся, обнажая прокуренные зубы.

— Вот так встреча! — обрадовался он нам и, раскинув в стороны руки, пошел навстречу.

— Здравствуйте, Михаил Иванович.

— О, вы даже знаете, как меня зовут-величают.

— Вы такой колоритный мужчина, — не удержалась я от комплемента. — Меня зовут Мариной, а это моя подруга Алина.

— Очень приятно. А какими судьбами вы оказались здесь?

— Да вот, пригласила нас подруга подлечить здоровье, — ответила Алина. — После египетской еды неплохо промыть почки. Вы ведь тоже первым делом к источнику поехали.

— Да, — вздохнул он, — вы правы, после их мусульманской баранины охота православной свининки пожевать, да водичкой святой сальце запить. А к какой подруге вы приехали? Не к Оксане ли Остапенко? — спросил Михаил Иванович, пристально рассматривая нас сквозь щелочки прищуренных век.

Оказалось, и он нас запомнил, видел, с кем мы на судне общались. «Если стану сейчас придумывать, то он сразу поймет, что я вру. Надо сказать правду».

— Да, к ней. Только она не Остапенко, а Василенко, — поправила я его.

— Да какая разница, Васька с ней пятнадцать лет прожил. А в каком браке они жили — в гражданском или нет, — людей не касается. Соболезнование ей передайте от меня.

— Передадим, обязательно передадим, — пообещала я. — Михаил Иванович, мы правильно вас поняли, вы и Василя хорошо знали?

— И его тоже, — опять вздохнул Михаил Иванович.

— А кого еще?

— Всех Остапенко я знал, всех.

— Михаил Иванович, расскажите нам о них, — взмолилась я.

— Чего ж не рассказать, если я столько лет со Степаном дружбу водил, — охотно согласился Михаил Иванович и предложил: — Пойдемте в парк? Посидим в тени. Солнце сегодня по-летнему припекает. А я, если честно, от жары в Египте устал.

С нашей стороны возражений не было. Перед бюветом было шумно: играла музыка, толпами ходили люди. Конечно же, в такой обстановке не до откровенных бесед.