– У нее получилось, Исмаил, – без вступления сказала Меган. – Теперь она с вашей матерью. Она была в плохом состоянии, когда ее нашли. Им пришлось отправить кенийских военных, чтобы вытащить ее оттуда. Но она пересекла границу. Для них этого было достаточно, чтобы начать действовать.
В течение следующих двух недель до него время от времени доходили новости: что Ясмин пришла в себя после обезвоживания; что УВКБ отправило ее вместе с Хадиджей самолетом в Найроби, чтобы она встретилась с представителями американского посольства; что иммиграционные документы подготовлены и их перелет в США запланирован; что они сели на рейс до Вашингтона, округ Колумбия; что Пол Деррик встретил их в аэропорту и отвез в отель «Марриотт» в Норфолке; что Боб надавил на федерального прокурора, и тот разрешил Исмаилу провести часовую встречу с родственниками в любом месте по своему выбору. Меган предложила парк Таун-Пойнт.
Он услышал звонок ее мобильного телефона.
– Это Пол, – сказала она и приложила трубку к уху. – Мы на скамейке к северу от театра… Скоро увидимся. – Она убрала мобильник и встретилась взглядом с Исмаилом. – Они в такси.
Исмаил позволил себе улыбнуться. Он устремил взгляд в сторону Уотерсайд-драйв и стал в задумчивости ждать, глядя, как мимо без остановки проезжают такси. Наконец одна машина остановилась у бордюра. Он пытался оставаться безучастным, удерживать бушевавшие внутри эмоции, но, когда его мать и сестра вышли из автомобиля, не вытерпел. Он вскочил, забыв обо всем на свете, глаза его впервые после смерти Юсуфа наполнились слезами.
–
Они двинулись к нему, сначала медленно, их
Наконец успокоившись, он отвел их к скамейке. Пол и Меган стояли поодаль, чтобы не мешать им. Он сел, сели и они – Ясмин рядом с ним, за ней Хадиджа. Он долго молча смотрел им в глаза. Они были красивы, они были прекрасны.
Он коснулся щеки Ясмин:
– Это в самом деле ты?
– Да, – прошептала она.
– Мне сказали, ты едва выжила.
Она нежно улыбнулась:
– Меня нашли. И
Хадиджа обратила на него взгляд, полный глубокой печали:
– Я не понимаю, Исмаил. Я помню, что твой адвокат сказала мне. Я знаю, в чем тебя обвиняют. Но они купили нам билеты. Они предоставили нам вид на жительство. Они сказали, что собираются дать нам денег. Что происходит?
Он взял мать за руку:
– Есть вещи, которые я не могу тебе рассказать. Просто прими это. Я дал им то, что им было нужно, и они платят мне тем, что помогают тебе.
– Что ты наделал, Мадакса? – с тревогой в голосе спросила Ясмин. – Они говорят, что ты пират. Говорят, ты расстрелял людей на яхте.
От стыда у него внутри все вспыхнуло. «Это не должно было случиться. Я надеялся, что все пройдет чисто».
– Я пролил невинную кровь, – сказал он. – Я заслужил наказание.
– Но почему? – воскликнула Ясмин.
Ему захотелось сказать: «Все, что я сделал, я сделал для вас». Но он знал, что не скажет. Это бремя он будет нести один.
– Это не важно. Важно, что вы теперь здесь.
– Это важно, Исмаил, – возразила Хадиджа. – Нет ничего важнее.
Он посмотрел на свои руки, пристыженный упреком в ее глазах.
– Если я назову свои причины, это не принесет тебе утешения. Я прошу тебя лишь о милости.
Тревога не ушла из глаз Хадиджи.
– Прощаю не я. Прощает Бог.
Исмаил мягко кивнул:
– Я не отказался от надежды. – Внезапно он стряхнул с себя чувство вины и сосредоточился на настоящем. – Нам нужно кое-что обсудить. Я не хочу, чтобы вы приходили на суд. У меня есть хороший адвокат. Справедливость восторжествует,
Хадиджа улыбнулась:
– Ты вылитый отец, он тоже всегда отдавал приказы.
– Ты сделаешь это? – настойчиво спросил он.
–
Он увидел, что Меган указывает на часы.
– Мне пора идти, но мы скоро увидимся.
– Когда? – спросила Ясмин.
– Не знаю. Но я хочу, чтобы вы верили мне. Ты веришь мне, Косол?
Она сжала его руку:
– Я верю тебе.