Слёзы Лимба: Книга вторая (СИ)

Она находилась в просторной пещере идеальной кубической формы, потолок покрывался толстой коркой многовекового льда. Снег отражал рыжие блики от костра, что потрескивал в нескольких метрах от Татьяны. Ощупав гладкую землю, женщина ощутила под собой толстое махровое одеяло, которое было слегка мокрым и, что не особо удивило, холодным. Но это все же лучше, чем лежать на голом снегу в одной лишь ночной рубашке, под которой не имелось даже нижнего белья. Хапперт приподнялась и осторожно села, головная боль тут же напомнила о себе и едва не придавила женщину к земле.

Около костра сидела мужская фигура в рваном плаще с капюшоном, что полностью покрывал лицо этой личности. Человек мельком взглянул на проснувшуюся женщину и отвернулся, направил все свое внимание на танец огня. Но потом, словно заметив дрожь Татьяны, выпрямился, подошел к ней и накинул ей на плечи свое одеяние, которое стало по-настоящему горячим из-за близкого нахождения с огнем. Женщина бесшумно поблагодарила мужчину и укуталась в плащ, спрятав в нем даже половину лица, чтобы ветер больше не смог царапать ее нежные щеки.

Снаружи пещеры было светло, даже наблюдался солнечный свет, хоть и слабый, льющийся сквозь пленку низко плывших облаков. Татьяне удалось разглядеть ожоги на теле мужчины более подробно. Сейчас они казались не настолько уродливыми, некоторые из них приобрели здоровый цвет кожи. Половина лица этого человека практически не пострадала и выдавала весьма симпатичные черты, миловидные, как у подростка. Заметив на себе пристальный взгляд Татьяны, он отвернулся и будто сжался в плотный комок. Женщина осторожно приблизилась к нему и стала завороженно вглядываться в его образ, осознавая, что она знакома с этим мужчиной, знает его настолько долго, что страшно об этом даже мыслить.

— Джордж? — тихо спросила она и невольно улыбнулась, как-то грустно и даже испуганно, хотя ей казалось, что подобной улыбки не должно существовать в принципе. Но улыбка была, отражала ее не самые приятные и доброжелательные эмоции. — Джордж… — повторила она и попыталась дотронуться до его руки, но тот быстро одернул ладонь и спрятал ее как можно дальше, словно одно лишь прикосновение Татьяны было способно убить его.

Женщина успела заметить его длинные красивые пальцы, выточенные, как у греческой статуи. «Все пальцы на месте». Джордж был лишен двух пальцев на правой руке, причиной стала война, через которую тому пришлось пройти в раннем возрасте. Мужчина практически ничего не рассказывал про это, лишь отшучивался, особенно в те моменты, когда ему приходилось водить по бумаге левой рукой. «Война сделала меня левшой», — шутил он. «Я будто стал другим человеком, иногда хочется взять ручку в правую руку, порой желание оказывается невыносимым, но теперь меня слушается только левая». Но сейчас его рука была полностью здорова, если не считать шрамов от ожогов. Этого просто не могло быть.

— Нет, — застенчиво ответил он на ее вопрос и, будто маленький ребенок, замотал головой. — Я не Джордж.

— Ты его брат, — ахнула женщина и распахнула огромные глаза, показывая обильное удивление. — Два брата-близнеца, проживали в большом особняке вдали от города. Но потом кое-что ужасное произошло с одним из них. Пожар. Мальчик не смог выбраться. И заживо сгорел взаперти. Никто не смог вытащить его оттуда.

— А потом умер и второй, — усмехнулся тот и поводил плечами. — От испанки. По крайней мере, так писали в газетах.

— Инсценировка? Доктор Ломан выдумал смерть единственного сына… Но зачем?

— Ты действительно хочешь об этом узнать? Полагаешь, что находишься здесь из-за этой правды? Нет. Ты здесь по другой причине, более личной. Жизнь Джорджа не соотносится с твоей, вас ничто не должно связывать.

— Из-за него я здесь. Он привел меня сюда. Привел к этой жизни. И я хочу знать, пока есть такая возможность. Почему Чарльз Ломан спрятал своего сына? Что с ним было не так? Инсценировка не могла возникнуть из неоткуда. Должны быть веские причины для такого громкого поступка.

— Джордж косвенно причастен к моей гибели. По его вине я оказался в том охотничьем доме. А он просто сбежал. Хотя был шанс. Маленький, но все же он имелся.

— Вы были детьми…

— Да. Но я умер. И теперь такое же случилось с тобой. Ты зависла между двумя мирами. И винишь его в этом. Разве не так? В этом мы с тобой похожи.

— Ты умер ребенком, но за эти годы вырос. Твоя душа все еще жива… Ты живешь в нем. В его теле.

— Да. И я тоже чувствую реальность, живой мир, людей, с кем мой брат взаимодействовал.

Все, с чем он сталкивался. И от этого было только труднее.

— Ты устроил пожар в общежитии? — внимательно вгляделась в его лицо Татьяна. — Ты заставил его совершить поджог?