Слёзы Лимба: Книга вторая (СИ)

И это была никакая не пещера. Это помещение в некотором здании, чьи стены из-за вечной мерзлоты покрылись толстым слоем льда и снега. Оглядываясь, Татьяна замечала все больше деталей. В самом темном углу виднелось что-то похожее на дверь, а рядом — высокий платяной шкаф без одной дверцы. Если здесь и были окна, то их уже не было. Многие стены снесены. Возможно, мощным взрывом.

— Что это за место? — спросила Татьяна.

— Кажется, госпиталь.

— Меня положили в больницу?

— Я не знаю. Мне казалось, ты помнишь все, что с тобой произошло. Я ничего не видел.

Женщина приняла из рук Вальдемара порцию с жареными кусочками рыбы и вдохнула приятный аромат блюда. Положив в рот маленький кусочек, Татьяна с жадностью стала пережевывать его, ощутив невыносимый голод впервые за то время, что она пребывала здесь.

Татьяна отложила тарелку в сторону, выпрямилась и медленно направилась к «выходу из пещеры». Ветер дал ей пощечину и вынудил женщину зажмуриться. Но она не остановилась и выглянула наружу, взглянула на тьму.

Снаружи шел снег. Обильный, вышедший из рождественской сказки. Внизу виднелась вода, так и не замерзшая. Огромные волны врезались в каменные стены здания и срезали с него толстый слой штукатурки и отламывали кирпичи, из-за чего был риск полного обрушения строения. Не виднелось ни клочка земли, одна лишь вода и кирпичный дом, плывущий, как одинокий корабль. Подняв голову наверх, Татьяна обнаружила еще дюжину этажей, которые пронзали пасмурное небо. И в некоторых из них по-прежнему горел свет. Значит, внутри есть кто-то еще. Это прибавило оптимизма. Когда глаза привыкли к темноте, женщина заметила вдалеке еще несколько зданий, а затем всплыл на поверхность и целый город, огромный, достающий до самого горизонта. И он не спал, в его окнах пробуждался свет. И постепенно город загорался, начал ослеплять яркими красками, которые отражались в виде бликов на бушующей поверхности черной воды.

Город был полностью затоплен, но все еще кипел жизнью. И его не пугало то, что эта жизнь вот-вот оборвется. Волны были слишком сильны. Здания долго не продержатся. Особенно это, в котором находилась Татьяна. Она чувствовала, как стены ныли, покрывались трещинами где-то под толстым слоем льда и снега. Пол медленно кренился в сторону воды. И остановить данный процесс было невозможно. Рядом виднелась пожарная лестница, а чуть ниже балкон, почти касающийся воды. Значит, именно оттуда молодой человек занимался рыбной ловлей. Он очень сильно рисковал, потому что волны могли в любой момент сорвать балкон и утянуть бедного рыбака на дно. Но мужчина, так или иначе, добыл для них обоих ужин. И не сказал ни единого слова об этом. Словно занимался подобным каждый день.

Татьяна отпрянула от дыры в стене и вернулась к костру. Вальдемар с удивлением оглядел ее и будто задал вопрос, на который Татьяна ответила кивком, хотя даже не осознавала, на что именно давала свой ответ. Но этот кивок удовлетворил мужчину, и он снова скромно улыбнулся.

— Что этот город хочет мне показать? Что все это значит? — едва слышно произнесла Татьяна.

Дверь в палату Татьяны была распахнута настежь, она раскачивалась на петлях, вздрагивала, будто по ней кто-то бил огромным кулаком, бесшумно и беспрерывно. Внутри комнаты было тихо, доносился лишь странный шорох, похожий на предсмертную возню мышей в придавившей их мышеловке.

Эрван выставил перед собой фонарь, но как только он приблизился к двери, свет за стеклом резко погас. Молодой человек вздрогнул и с горечью осознал, что оставшуюся часть пути придется идти в кромешной темноте. Он уже жалел о том, что не удосужился взять с собой электрический фонарь из машины, когда направился сюда. Это было непрофессионально с его стороны. Но сожалеть уже нет смысла. Эрван здесь, посреди темного коридора городского госпиталя, где случилось что-то весьма неприятное и требующее скорейшего объяснения.

Внезапно в палате что-то вспыхнуло, и мощный взрыв света заставил Эрвана отвернуться от двери и прикрыть глаза, которые заревели, не в силах справиться с болью от столь сильного свечения. Раздался крик мужчины, затем перешедший в хриплый стон. Это спровоцировало новую волну света, которая на этот раз стала исходить из абсолютно каждой лампы, отчего во всех помещениях наступил полноценный день, но продлился недолго. Искусственное освещение не выдержало напряжения, и лампочки, одна за другой, стали лопаться, осыпать кафельный пол миллионами крохотных искр. Эрван оцепенел в ужасе и не мог поверить, что это происходит на самом деле. Где-то в недрах здания доносились панические крики и торопливые шаги. Данное происшествие напугало людей и вынудило броситься к выходу.

Эрван вытер слезы с ресниц и вернул ясность зрению. Часть ламп осталась цела и продолжала освещать коридор: этого было достаточно, чтобы снова ориентироваться в пространстве. Молодой человек вбежал в палату и остановился, пытаясь увидеть в открывшейся перед ним сцене хотя бы что-то понятное его разуму.