Слишком много людей

Академик попытался наклонить голову. Головы не было, но центр зрения послушно переместился ниже.

Там, внизу, полыхало пламя. В пламени корчились разнообразные существа – в основном люди, но были ещё какие-то рогатые, крылатые, и чёрт знает ещё какие. Рогатые держали очередь, подсаживали желающих на высокие костры, сеяли сверху что-то вроде огненной золы, воздвигали какие-то сооружения, напоминающие дыбы и колья. Прочие, толкая и пихая друг друга, ползли в самое пекло.

– Вот так, – с удовлетворением сказало существо, и видение исчезло. – За пару месяцев можно набрать благой кармы, соответствующей столетней аскезе в воплощённом состоянии.

– А зачем? – поинтересовался академик. – Зачем набирать эту самую карму? Буддизм какой-то.

– При чём тут буддизм? – не поняло существо. – Есть базовая система личностной эволюции существ через воплощения. А позитивная карма – это хорошие воплощения и личностный рост. Как правило, хорошо занимавшиеся в аду бывают чрезвычайно успешны.

– В чём? – не отставал дотошный академик.

– Ну, кто в чём… Сейчас предпочитают финансы, секс, искусство… На мой взгляд, довольно сомнительные пути самосовершенствования, но почему-то модно. Хотя я лично не знаю ни одного финансиста, достигшего просветления. Ну да ладно. Так или иначе, ад переполнен. Мы его расширяем, конечно, но желающих всё равно слишком много. Слать на вас заявочку?

– Пожалуй, – подумал академик, – мне в этот ваш фитнес-центр не надо.

– Ну и хорошо, – обрадовалось существо, – мне меньше мороки. Тогда давайте по базовому варианту. Итак, что у нас сейчас… У нас сейчас положительный кармический баланс. Вполне достойный – для существа, которое начало эволюционировать в среднем палеозое. Но, извините, ничего экстраординарного. То есть в течении ближайших тысячелетий вы, скорее всего, не наберёте достаточно кармы, чтобы эволюционировать самостоятельно. Короче, вас ждёт новая жизнь на Земле.

– Опять? – вздохнул академик.

– Вы это каждый раз говорите, – упрекнуло существо. – Я это от вас уже десять тысяч раз слышал. Десять тысяч пятьсот сорок девять раз, если быть совсем точным. Вы ещё трилобитом были, а уже тогда что-то попискивали в том же смысле.

– Трилобитом? Это что, моллюск? – переспросил Сабельзон, отгоняя от себя некстати приплывшее ощущение бескрайнего тёплого моря и бездумного блаженства.

– Вижу, вспоминаете… Ладно, чего уж теперь-то. Слушайте внимательно. Внимательно, говорю, слушайте, – строго сказало существо, – Согласно кармическому балансу, вы имеете право родиться человеком. Физически здоровым, умственно полноценным ребёнком, без травм и увечий. В нормальной семье, с отцом и матерью. Вы также имеете право на долгую полноценную жизнь – средняя продолжительность по стране воплощения, плюс пять, а то и десять лет сверху. Вы довольны?

– Звучит неплохо, – осторожно заметил Сабельзон.

– Нет, конечно, вы можете отказаться. Воплотиться в теле неизлечимо больного, например. Это хорошо чистит карму, многие любят. И, главное, ненадолго.

– Нет, спасибо, – академик покачал несуществующей головой. Существо, однако, поняло.

– Как хотите. Ваши права я вам изложил. Теперь вы пройдёте через контрольные инстанции. Я бы и сам всё оформил, но таковы правила. У вас там, – существо каким-то образом дало понять, что имеется в виду материальный мир, – сейчас сложный период, так что приходится вводить строгости. Короче говоря, сейчас вы предстанете…

– Всё-таки суд? – вздохнул академик.

– Ну зачем суд? Про вас всё и так известно. Я же сказал, кармический баланс положительный, особых проблем нет. Просто пройдёте несколько проверочек у представителей традиционных духовных учений. На предмет соответствия таковым.

– Я вообще-то ни во что такое не ве… – заикнулся Сабельзон, с опозданием соображая, что в его положении позволить себе роскошь оголтелого материализма сложновато.

– Ну да. Поэтому и нужна проверка. Сейчас люди сами не знают, во что верят. Так что приходится выяснять практически. Извините, Лев Владиленович, у меня клиент уже почти помер.

– Которого дубинками? – проявил участие академик.

– Ну да. Они там ему сейчас глаза выдавливают, так что он быстро загибается. Что поделать, сам виноват.

– А что он такого сделал? – зачем-то поинтересовался Сабельзон. – И где такое происходит? – уточнил он вопрос.

– Где-где. На рынке опиатов, – буркнуло существо, явно не желая вдаваться в подробности. Вам пора. До свидания, Лев Владиленович.

– Дос… – только и успел выдохнуть Сабельзон, когда его снова скрутила темнота.

* * *

– Доброй вечности. Вы христианин?

Пространство вокруг напоминало прежнее – разве что вокруг стало посветлее, а в центре вместо невнятного существа сидел вполне опознаваемый серафим, обвешанный со всех сторон крылами. Сабельзон посчитал крылья, вспомнил Пушкина, и понял, что перед ним серафим.

– Так вы христианин? – повторил серафим несколько настойчивее. Лев Владиленович вдруг осознал, что серафим говорит по-английски.

– Ну, вообще-то по происхождению я… – начал было излагать Сабельзон на том же языке, но ангел раздражённо махнул крылом: