Слишком много врагов

– О, я много кого знаю. Но предпочитаю об этом не распространяться. Особенно в ресторанах. И другим не советую. А что жандармы?

– Решили, что я тут то ли бунт, то ли революцию хотел устроить…

– Фи, никакой фантазии. Но не расстраивайся. Американцы, например, вообще считают, что порядочный человек обязательно должен посидеть в тюрьме. И чем дело кончилось?

– Похоже, решили, что это все же не я. Но этот полковник, которого не следует называть, настоятельно посоветовал мне срочно подавать в отставку.

– И как ты к этому относишься?

– Да, хоть сейчас! – ответила за Федора Маша. – Я больше всех этих его войн терпеть не могу! И вообще, ты обещал на мне жениться!

Федор не до конца понял, какая связь у женитьбы со срочной отставкой, но решил, что непонятного с него на сегодня уже хватит и с чистой совестью пообещал уже завтра подать прошение об отставке. Никаких душевных терзаний при этом он не испытывал.

Так что на следующий день Федор с чистым сердцем подал начальнику госпиталя прошение об отставке. До решения вопроса его отпустили в отпуск и обещали прислать все бумаги по почте. Задерживаться в городе резона не было и все трое первым же поездом отправились в Казань. По дороге Федор точно пришел к выводу, что одного учителя в доме вытерпеть еще можно, но вот иметь дело с двоими сразу затруднительно. Маша как-то очень быстро усвоила главный принцип этой профессии – есть два мнения: мое и неправильное, и взялась оттачивать на Федоре свое преподавательское искусство.

"– Диагноз ясен! Ребенка и как можно быстрее. А потом еще и еще… Чтобы ей было кем заняться. А я что, мое дело людей лечить и семью кормить" – выросший в большой семье Федор интуитивно переносил на себя опыт и решения своих родителей.

В Казани им были рады. Долго сидели, обсуждали дела Федора. Ольга благодарила Петрова за контакт с полковником, который выручил Федора. Тот посмеивался:

– Мы с ним встречались на стажировке. Он мне в биллиард так проиграл тогда, что еще долго будет должен. – Правда, кто, где, у кого и в качестве кого стажировался не уточнил. У Федора сложилось в результате твердое убеждение, что все эти разведчики и контрразведчики постимперских стран – одна большая шайка-лейка, где все друг друга знают и при случае с удовольствием помогают. Он так и спросил об этом Ольгу – как ни странно, возможно в силу возраста ему было несколько проще с ней, чем с Германовым, который реально годился ему в отцы, – и получил ответ:

– Понимаешь, они все в той или иной степени вышли из горнила Великой войны. Даже те, кто тогда и не успел повоевать. Значит их наставниками и учителями были участники войны. И в глубине души они так и не приняли этого разделения на независимые государства. Они служат, выполняют свой долг, но властям не верят ни на грош. А вот своим – верят.

– А вы с мужем?

– Да в общем-то тоже. Он попал в наши жернова скорее случайно, а я – кадровая. А потом вместе еле вырвались. Теперь вот видишь, живем здесь уже почти десять лет и даже как-то привыкли к тому, что и мы тоже –"киевляне".

– Почему ты мне это рассказываешь?

– Знаешь, у меня есть ощущение, что ты тоже можешь сейчас встать на этот путь. Не делай этого. У тебя прекрасная профессия, Маша, будет семья. Мне кажется, что вам лучше вообще уехать куда-нибудь на новое место и начать там с чистой страницы.

– В Балтию меня что-то не тянет…

– И правильно. Там должна смениться власть, и тогда будет нормально, надеюсь. Но живем-то мы здесь и сейчас, чего же ждать. А как тебе понравилось в Сибири?

– В целом неплохо. Там как-то шире, свободнее себя чувствуешь.

– У тебя же там есть друзья. Свяжись с Николаем, может он подскажет, где нужны врачи и учителя. Там сейчас много строят, целые города возникают.

– Но это так далеко…

– А что тебя здесь держит?

Федор задумался. Родителям он сможет помогать и оттуда. Тем более, и зарплаты в Сибири, скорее всего, повыше. Маша в Киев возвращаться точно не захочет, значит все равно устраиваться на новом месте. Казани он толком не знал, но что-то подсказывало ему, что правильнее будет не пытаться устроиться как бы в тени новых друзей, а начинать все заново, с чистого листа.

Эпилог

Так оно и получилось. Со службы Федора отпустили быстро. Николай на его письмо ответил и настойчиво рекомендовал Красноярск. Там росла промышленность, ехали люди и потребность в специалистах была велика. А места красивейшие и все-таки юг Сибири. Так что в новом учебном году Маша пошла преподавать в школу в Красноярске. Федор к этому моменту уже месяц работал в городской больнице. Приезжие в городе никого не удивляли – да их там и была добрая половина. Кстати, многие приехали из НКР –"европейцы", как их называли местные жители. Никакого отчуждения в отношении них не было – напротив, местные власти охотно помогали с трудоустройством, кредитами на покупку жилья и развитие бизнеса. Особенным спросом пользовались молодые семьи с образованием. Сразу и готовые специалисты, и перспектива роста населения. Людей в УралСибе по-прежнему не хватало страшно.