Слишком много женщин

Проводив полицейских до порога и проследив за тем, как Кремер и Пэрли, которые вели под руки Хэкетта-Рута, спустившись по ступенькам крыльца, посадили преступника в машину, после чего скрылись в ней сами, я затворил дверь, уже не беспокоясь о засове, и вернулся в контору. Джейн и Дженсен, сияя от счастья, стояли друг подле друга перед столом Вульфа и разве что за руки не держались.

– …не просто превосходно, – говорил Дженсен, – а блестяще. Выше всяческих похвал.

– Я до сих пор не могу поверить, – объявила Джейн. – Вы были великолепны.

– Я просто делал свою работу, – пробормотал Вульф с таким видом, будто знал, что такое скромность.

Никто на меня не обратил внимания. Я сел и зевнул. Мне показалось, Дженсен колеблется. Наконец он решился:

– Я вам должен денег. Я пришел в среду, чтобы попросить вас взяться за расследование убийства моего отца. Потом, когда полицейским в голову пришла безумная мысль, будто я причастен к преступлению, мне еще сильнее захотелось обратиться к вам за помощью, однако вы не желали меня принимать. Теперь я, разумеется, знаю почему. Вполне возможно, что с юридической точки зрения я вам ничего не должен, но, если судить по совести, я перед вами в долгу и с огромным удовольствием оплачу этот долг. У меня нет с собой чековой книжки, но я отправлю вам чек по почте. Как насчет пятисот долларов?

Вульф лишь покачал головой:

– Я принимаю плату только от клиентов, а суммы оговариваются заранее. Если вы мне пришлете чек, я его верну. Если уж вам так хочется его отправить, чтобы спокойно спать, пошлите чек в Государственный военный фонд.

Мне удалось сохранить невозмутимый вид. Отказ Вульфа меня не удивил. Годовой доход босса на тот момент уже достиг такой суммы, что ему приходилось из каждых полученных сверх известной цифры пяти тысяч перечислять в налоговую службу четыре. Что же касается щедрости Дженсена… Мальчишки, чтобы привлечь внимание девчонок, лазают по деревьям и крутят сальто, а молодые люди размахивают чековыми книжками. Знаете, как на майора смотрела Джейн? Примерно так же, как меня когда-то поедала глазами одна пятиклассница в Огайо, после того как я подтянулся четырнадцать раз.

Придя к взаимному согласию и наигравшись в благородство, наша парочка повернулась к выходу. Не желая показаться грубияном, я отправился их проводить. Когда они проходили мимо, Джейн вдруг обратила на меня внимание и порывисто протянула мне руку:

– Беру свои слова назад, Арчи. Ты не гнида. Давай жми руку. Ты согласен, Эмиль?

– Безусловно, – чарующим баритоном отозвался Эмиль.

– Ух ты, – запинаясь произнес я, смаргивая слезы с глаз. – Сегодня самый счастливый день в моей жизни. Как бы я от радости гнидой не стал.

С этими словами я закрыл за ними дверь.

Вернувшись в кабинет, я застал Вульфа в его кресле. Да, оно было подпорчено пулевым отверстием, но дыру не составит труда залатать. Перед боссом стоял поднос с тремя бутылками пива. Сам он сидел откинувшись на спинку и прикрыв глаза, так что оставалась лишь узенькая щелка. Руки его покоились на подлокотниках, и он казался воплощением покоя.

– Арчи, – едва слышно проговорил он, – не забудь завтра утром напомнить, чтобы я позвонил мистеру Вискарди по поводу эстрагона.

– Есть, сэр. – Я сел. – Если позволите, сэр, у меня к вам предложение.

– Какое?

– Сразу оговорюсь: это всего-навсего предложение. Давайте дадим объявление о том, что нам требуется тигр-людоед весом около двухсот шестидесяти фунтов, способный нормально, без труда передвигаться. Держать мы его будем за большим шкафом. Всякий раз при вашем появлении он будет кидаться на вас сзади.

Задеть Вульфа у меня не получилось. Он наслаждался своим креслом и, наверное, даже не услышал ни слова.