Слишком сладко

Она — девушка из колледжа. Правда, далеко не из тех, к которым меня приучили мои братья. За исключением горстки умных, нормальных девушек, они в основном привозят домой девочек с плакатов, навевающих стереотипы. Тех, кто больше всего на свете заботится о своей внешности и привлечении внимания парней, чем о чем-либо еще.

Это нормально, я думаю. Они молоды. Молодость — это и есть веселье, но такие девушки привлекают только мальчиков. Пока они учатся в школе, ими можно восхищаться, но как только эти годы заканчиваются, мальчики становятся мужчинами. Им нужно нечто большее, чем короткие юбки, безупречный макияж и умопомрачительные минеты.

— Как ты присоединилась к их группе?

— Ну, Кеннет, который играет с ними, — мой сосед. Я помогаю ему по хозяйству, так что мы довольно близки. Когда их четвертая, Патти, заболела в прошлом году, он спросил, могу ли я хоть раз поиграть с ним и твоими бабушкой и дедушкой. — Грустная гримаса искажает ее губы. — Патти скончалась через несколько дней. С тех пор я играю каждую неделю.

— Это несправедливо, что ты знаешь обо мне все, а я о тебе — ничего.

Она скрещивает лодыжки, отводя плечи назад.

— Я неинтересная.

— Я в этом очень сомневаюсь. — Шаги раздаются на лестнице, прерывая наш разговор. Я не могу побороть горячий клубок раздражения, раздувающийся у меня за ребрами из-за того, что наше время наедине было прервано. — Куда вы направляетесь сегодня вечером?

— Мы все еще спорим об этом.

— Мы не спорим, Жучок. — Коди приходит в черной футболке и облегающих джинсах, его волосы завязаны в низкий пучок. — Ты просто слишком упрямая. — Он упирается кулаками в табуретку, обрамляющую ее бедра, и чмокает ее в макушку. — Побалуй меня, хорошо?

Мия снова приступает к нервному ритуалу, возится со своими кольцами, когда Коди выпрямляется и поднимает подбородок в знак приветствия.

— Ты обещал, что мы пойдем в игровые автоматы, — говорит она. — Ты обещал показать мне, как ты обманываешь автомат с когтями.

— Покажу, но сначала тебе нужно потренироваться. Когда я буду уверен, что ты можешь защитить себя, я куплю тебе десять чертовых плюшевых игрушек. Ладно?

Она поднимается на ноги и отходит от пианино.

— Если я смогу вырваться, мы пойдем в игровые автоматы. Давай. Держи меня.

Она очаровательна.

Пять футов с небольшим, а ведет себя жестко. Это все равно что наблюдать, как йорк затевает драку с немецкой овчаркой.

— Опусти руки, — говорит Коди, занимая твердую позицию позади Мии, и в его позе отчетливо видно напряжение.

Как только она подчиняется, он обхватывает ее за ребра, прижимая ее руки к телу. Мие требуется две секунды, чтобы оценить свое положение, прежде чем она бросает взгляд на меня, берет руку Коди и сгибает его указательный палец до упора назад. Болезненная гримаса портит его черты, и он ослабляет хватку, позволяя ей развернуться и наступить ему на ногу.

— А теперь представь, что я на каблуках, которые всегда надеваю на свидания, — говорит она, сияя озорной улыбкой. — Думаю, я освободилась бы.

Коди обхватывает ее за спину, его пальцы переплетаются посередине, прижимая Мию ближе.

— Потому что мы уже практиковали это. Я хочу научить тебя еще многому. Сегодня мы пойдем в игровые автоматы, но не думай, что это конец.

— Тебе стоит получше прижать ее к себе, — говорю я. Я не хочу, чтобы они уходили. Хотя это не главная причина, по которой я открыл рот. Коди уже готов поцеловать ее, и я ни за что на свете не смогу спокойно наблюдать за этим. — Она знает, как освободиться, когда может использовать руки и ноги. А что будет, если она не сможет?

— Я сломала Брэндону нос! — хнычет она, отстраняясь от Коди. — Я могу позаботиться о себе достаточно хорошо.

Ты не должна. О тебе должны заботиться.

— Ты сломала ему нос, потому что он не ожидал, что ты вырвешься на свободу. Брэндон много о себе думает, Мия. Любой, кто нападет на тебя, будет знать, как эффективно ограничить твои действия. Брэндон заставил тебя встать на колени, верно?

— Его ошибка. Всегда можно найти слабое место, как бы мужчина меня ни хватал.

Нет, не всегда. По крайней мере, не очевидное.

— Останови ее движение рук и ног, а потом покажи ей, как освободиться, — говорю я Коди.

— Мы не будем отрабатывать больные, извращенные сценарии. Это слишком экстремально. Базовой самообороны будет достаточно, чтобы справиться с Брэндоном, если он снова попытает счастья.

Ты, мать твою, должен с ним разобраться.

К нам присоединяются Кольт и Конор, оба одетые для выхода. Они приветствуют меня, а затем усаживаются на диван и молча наблюдают за происходящим.

— Я не говорил, что ты должен ее связать. Просто ограничь ее движения.

Коди изучает меня, потом смотрит на Кольта и Конора, словно ищет поддержки. Или, может быть, второго мнения. Я не могу сказать.

— Я не знаю, как ее так обездвижить, — признается он. — Как мне это сделать?