Слишком сладко

Инстинктивно, по странному механическому рефлексу, мой большой палец прижимается к ее пальцу.

Я не должен этого делать.

Откуда взялось это желание успокоить ее?

Я всегда был чрезмерно заботливым, но это проявлялось в нездоровой ревности, приступах ярости и бросании кулаков на любого, кто сказал хоть одно неверное слово в адрес моей бывшей. Я никогда не успокаивал Кайю, если только она не плакала навзрыд. Но и тогда у меня плохо получалось, потому что я был скорее раздражен, чем обеспокоен.

Но не сейчас. Необходимость сохранять спокойствие Мии сжимает мое горло так сильно, что я задохнусь, если она не успокоится.

— Смирись с тем, что ты не можешь меня ударить, — продолжаю я. — Ты должна быть более изобретательной.

Проходит мгновение, но она наклоняет голову, случайно касаясь полными, мягкими губами моей челюсти.

— Я могу укусить тебя.

— Хорошая девочка. — Я делаю едва заметный глубокий вдох, подавляя желание, вновь разгорающееся в моем нутре. — Укуси достаточно сильно, и парень отпустит тебя. Это рефлекс. Руки идут туда, где больно. Как только ты сможешь использовать свои руки, ты поймешь, что делать, верно?

Она кивает, и я с большой неохотой отпускаю ее.

— Отлично, — говорит она Коди, поднимаясь на ноги. — Мы можем потренироваться сегодня вечером, но обещай, что возьмешь меня с собой в игровые автоматы на этой неделе.

— Ты знаешь еще какие-нибудь подобные приемы? — спрашивает меня Кольт, и на его лбу появляются складки. — Есть что-нибудь, чему мы можем ее научить?

К сожалению, знаю. Я научился сдерживать женщину, когда встречался с Каей. Она была алкоголичкой. Неконтролируемой. Когда она напивалась, то либо швыряла в меня всем, что попадалось под руку, либо пыталась причинить себе боль.

— Да. Я кое-что знаю.

Мы просмотрели еще два сценария. После нескольких попыток объяснить, как Коди должен это делать, он отмахивается от меня и оставляет меня за главного.

Меня это устраивает.

Через полминуты я прижимаю Мию к стене, ее запястья зажаты в моих руках, ноги зажаты одной из моих. Я спокойно объясняю ей, каким должно быть ее следующее действие, а сам кричу в голове, приучая себя не делать глупостей.

Есть еще много вещей, которым она должна научиться, много вещей, которые я мог бы ей показать, но ей придется лечь, а если я накрою ее тело своим, рационализации не будет.

И поэтому вместо того чтобы настраивать брата против себя, на этой ноте я заканчиваю свои уроки.

ГЛАВА 6

Мия

Первый день в детском саду

— Вши! — кричит Джейк, тыча в меня пальцем. — У нее вши! Не подходи!

Все остальные дети визжат и шарахаются назад, оставляя меня одну посреди комнаты.

— У меня нет вшей! — говорю я, голос у меня писклявый.

— Есть! У тебя есть вши! Не трогай меня!

— У меня нет вшей! — Я снова плачу и делаю шаг вперед. Слезы наворачиваются на глаза, когда все остальные дети начинают убегать каждый раз, когда я делаю шаг навстречу.

Я не хочу быть здесь. Я скучаю по папе и сестре.

Дети злые, а от миссис Джеффри пахнет луком.

— Не позволяй ей трогать игрушки! — снова командует Джейк. — У нее вши! Если ты к ней прикоснешься, то тоже заразишься!

Он бегает вокруг, сгребает игрушки с пола и бросает их в угол. Все остальные дети следуют его примеру, пока все игрушки не оказываются вне пределов моей досягаемости.

— Так, так, Джейк, это некрасиво, не так ли? — спрашивает миссис Джеффри, поднимая голову от стопки бумаг на своем столе. — Играйте дружно. Все вы. — Она опускает глаза, а Джейк шепчется с другими девочками, показывая на меня пальцем и смеясь, пока я стою там, одна, грустная и плачущая.

* * *

Я выхожу из класса, избегая встречаться взглядом с другими учениками, как я делала это в начальной, средней и старшей школе. У меня больше нет причин прятаться, но от этой привычки я не могу избавиться. После многих лет издевательств держаться подальше от всех стало второй натурой. Я мастер избегания.

Здесь учатся студенты со всей страны, но большая часть переехала из одной частной средней школы в Ньюпорте. К счастью, влиятельный отец Джейка Грея отправил его в Браун. Поскольку зачинщик травли, которую я терпела годами, ушел, преследования в колледже почти прекратились.

Его друзья до сих пор находят развлечение в том, чтобы иногда обзывать меня, хотя это случается нечасто, и после окончания колледжа никто не толкал меня, не ставил подножки и не запускал в меня из рогатки плевательницу.

Приятная перемена.

Шесть месяцев я провела в полном бездействии, занимаясь своими делами. Студенты почти не замечали моего существования… до вечеринки в честь весенних каникул. Теперь на меня снова обращено внимание. Правда, совсем не так, как я привыкла.

Люди проходят мимо меня, оглядывая меня с одобрительными улыбками, а не с неприязненными хмурыми взглядами. Некоторые даже говорят: «Привет, Мия», когда я спешу по коридору, ведущему во двор.

Похоже, избиение и унижение футбольного капитана творит чудеса с социальным статусом…