Слишком сладко

Пятнадцать минут. Входим и выходим. Душ, переодевание, потом снова на улицу, подальше от этого хаоса, пока он не пройдет, и к завтрашнему дню мой сад снова будет моим.

Я открываю дверь, и меня снова охватывает ярость.

В прошлом году, после того как тройняшки устроили свою первую вечеринку в честь инаугурации на весенних каникулах, я перестроил первый этаж. Не по своей воле. Ущерб, который нанесли их друзья-идиоты, заставил меня действовать, поэтому в этом году я установил жесткие правила.

Главное из них: никого не пускать в дом.

Похоже, это слишком большая просьба, потому что дверь в гостевую ванную в коридоре распахнута настежь. Конор стоит там, прислонившись к раме. На его лице застыло озадаченное выражение, и он неуверенно почесывает подбородок.

Кольт делает два шага за раз, почти летит вниз по лестнице с дорожной бутылкой ополаскивателя для рта, зубной пастой и зубной щеткой в руках.

И тут я слышу… кого-то рвет.

— Что, черт возьми, происходит? — бубню я, останавливая Кольта на нижней ступеньке. — Почему ты здесь?

Он переминается с ноги на ногу, на его лице появляется выражение «ах, черт».

— Извини, брат, — говорит он, но в этом извинении нет ничего извинительного. — Произошел небольшой инцидент, и Мия…

— Ты привел сюда пьяную телку, чтобы ее стошнило?! — я бросаю ключи в декоративную чашу на столике у лестницы. — Это последняя вечеринка, которую ты устраиваешь в моем доме. Убери ее отсюда на хрен, пока я этого не сделал.

Он бросается вперед и сжимает челюсти, роняя на пол все, что держал, чтобы освободить руки. Он вцепляется в мою рубашку и толкает меня в сторону гостиной, его глаза сужены, грудь вздымается.

— Она не пьяна. Она напугана, так что тебе лучше заткнуться и дать нам с этим разобраться.

Я смотрю на то место, где он держит меня, сминая ткань. Это первый раз, когда он осмелился заглянуть мне в лицо. Я не могу понять, горжусь ли я тем, что у него хватило смелости угрожать мне, или я в бешенстве от того, что у него хватило наглости прикоснуться ко мне.

Думаю, больше всего я растерян.

— Напугана? Ее тошнит, потому что она напугана?

Кольт кивает, разжимая кулак, прежде чем отойти, его спина выпрямлена.

— Просто дай нам несколько минут, чтобы успокоить ее, хорошо?

Насколько испуганной должна быть девушка, чтобы ее вырвало?

В голове проносится несколько сценариев. Гнев, бушующий во мне, как гроза, превращается в полномасштабный торнадо.

Может быть, кто-то умер, утонул в моем бассейне, и копы уже в пути, во главе с моим старшим братом Шоном.

— Что, черт возьми, случилось? Клянусь, если ты скажешь мне, что кто-то умер, ты будешь собирать свое дерьмо через пять минут.

— Умер? — брови Кольта взлетают вверх, и он фыркает от насмешливого смеха. — Королева драмы? Никто не умер.

— Тогда чего испугалась эта блюющая цыпочка?

— Брэндон заставил ее сесть к нему на колени. Она ударила его локтем по лицу и сломала ему нос. Просто займись тем, зачем ты сюда пришел. Мы успокоим ее и выведем отсюда.

Я представляю себе высокую, полноватую женщину с черным поясом по карате, потому что никакая другая женщина не смогла бы справиться с Брэндоном Прайсом. Он квотербек. И сложен как настоящий квотербек.

Как бы я ни был рад, что никто не уйдет с вечеринки в мешке для трупов, я не могу провести связь между сломанным носом Брэндона и страхом девушки. Она должна гордиться.

Кольт уходит прежде, чем я задаю какие-либо вспомогательные вопросы, и я понимаю, что мне наплевать. Мое внимание сосредоточено на том, чтобы как можно быстрее покинуть дом, не выглядывая из окон, чтобы оценить хаос в моем саду.

Так я и поступаю. Мой телефон звонит, когда я уже на полпути к лестнице. Я провожу большим пальцем по экрану, прижимая его к уху.

— Мне нужно пятнадцать минут, Тео.

— Поторопись, — кричит он, взволнованный, как ребенок в канун Рождества. — Мы уже едем.

С тех пор как Тео женился на Талии, Логан обрюхатил Кэссиди, а Шон усыновил Джоша, мы редко виделись. Теперь, когда мы наконец-то запланировали вечер вдали от обычной чепухи, я весь трепещу при мысли о том, что проведу вечер с братьями.

Прошло слишком много времени.

Я поднимаюсь по лестнице в свою спальню. Она занимает весь второй этаж дома с шестью спальнями: моя личная холостяцкая квартира с самой большой кроватью, которую можно купить за деньги, витринным душем и отдельной ванной.

Раньше это помещение служило студией звукозаписи для какой-нибудь восходящей и будущей, но так и не состоявшейся поп-звезды, так что оно звуконепроницаемо. Я почти не пользуюсь этим фактом, потому что не часто привожу домой женщин, но если учесть, что все телки, с которыми трахаются мои братья в своих комнатах этажом ниже, то звуконепроницаемая спальня — это благословение.

Я принимаю душ, затем втискиваюсь в серую футболку с длинными рукавами и надеваю ее на черные джинсы. Серебряные часы, браслеты, одеколон, кроссовки, затем AirPod в левом ухе, мой плейлист Spotify, успокаивающий мой разум на низкой громкости.