Слишком сладко

— Десять минут седьмого. Я целый час уговаривал себя не будить тебя.

Я переворачиваюсь, чтобы достать кофе, и тут комнату наполняет низкий рык, заставляющий меня осознать, что черная ткань футболки Нико закаталась, пока я спала в ней, и моя попа оказалась на виду.

— Тебе нравится то, что ты видишь?

Он возвращается к кровати, и матрас снова прогибается под его локтями, лежащими по обе стороны от моих коленей, а его руки лежат на моих бедрах. Я ерзаю, когда его теплые губы касаются задней поверхности моих бедер, проводя вертикальную линию, пока он не покусывает мою попку.

— Ты даже не представляешь, насколько ты сексуальна.

Я делаю несколько маленьких глотков дымящегося ванильного кофе и ставлю чашку обратно на тумбочку, когда Нико забирается еще выше на кровать. Как только я отпускаю ручку, он переворачивает меня на спину, задирая подол футболки над моими грудями, а затем нежно ласкает их и целует между ними.

Я обхватываю его руками и ногами, чтобы получить опору, и через три движения он оказывается на спине, а я — в позе верхом на нем, чувствуя, как его эрекция прижимается к моей киске.

Он большой и тяжелый. Я знаю, что он немного помог мне, перекатившись на спину, но я все равно ухмыляюсь, вжимаясь в него.

— Кто-то возбужден этим утром.

— Он всегда возбужден, когда ты рядом, — признает он, перетягивая мои руки, пока я не ложусь ему на грудь.

Я отшатываюсь назад, когда он пытается поцеловать меня, и вздрагиваю, когда поднимаюсь на ноги.

— Мне нужно умыться. Никаких поцелуев, пока я не почищу зубы.

— У тебя все болит, — говорит он, приподнимаясь на локтях. — Сильно?

— Я в порядке. Ты позаботился о том, чтобы не было больно прошлой ночью, но ты не мог ожидать, что утром я ничего не почувствую. Это пройдет. Все не так уж плохо. — Я стою у раковины, яростно чищу зубы, мои ноги мерзнут на плитке.

Нико хватает меня, как только я заканчиваю и оказываюсь в пределах его досягаемости.

— Я хочу посмотреть.

— Ты собираешься меня осмотреть? — спрашиваю я, когда он приподнимает мою футболку, а затем раздвигает мне ноги.

— Я хочу обратно, детка, так что да, я осмотрю свою больную киску.

Весь воздух выходит из моих легких, когда он целует нежную плоть. Я расслабляюсь, сосредоточившись на том, как удивительно ощущаются нежные прикосновения его языка.

— Твое мятное дыхание помогает.

Он поднимает глаза, на его отдохнувшем лице появляется сосредоточенное выражение.

— Не выходи из комнаты. — Он целует мой живот, прежде чем встать с кровати. — Я вернусь через двадцать минут.

— Куда ты идешь?

— Через двадцать минут, Мия. Не двигайся. — Я сажусь, когда он выбегает из комнаты, его тяжелые шаги гулко отдаются на лестнице. Дверь внизу с грохотом закрывается, и я падаю обратно на подушку, сжимая бедра, жаждущие его прикосновений.

Никогда не ожидала, что секс будет таким приятным.

Оргазмы — это здорово, но я никогда не испытывала таких сильных ощущений, как от рук и губ Нико. Я хочу большего. Я хочу, чтобы он смотрел на меня так же, как прошлой ночью. Как будто ничто не имеет большего значения, чем наши совместные движения.

Не прошло и пятнадцати минут, как дверь внизу снова открывается. Торопливые шаги Нико раздаются по лестнице, прежде чем он входит с небольшим коричневым бумажным пакетом.

— Где ты был?

— В аптеке, — говорит он, переходя к изножью кровати. Он достает из пакета синий тюбик и выдавливает на указательный палец прозрачный гель размером с горошину.

— Что это?

Он растирает гель по моей киске, не сводя с меня глаз.

— Охлаждающая смазка. Как тебе? Лучше?

— Да, — бормочу я, наслаждаясь покалыванием. — Так… ох, — стону я, когда Нико вводит в меня два пальца.

— Я держу тебя, Мия, — говорит он, голос густой от эмоций. — Я всегда сделаю так, чтобы тебе было хорошо. — Он наклоняет голову, медленно облизывая меня.

— Она съедобная?

— Тише, детка, соберись.

Я так и делаю. Мои глаза закрываются, и я отключаюсь от всего, кроме чувств, которые он вызывает, удовольствия, проходящего через меня, и оргазма, который так близок, когда он умело гладит мою точку G.

Я сжимаю в кулаке густые пучки его волос, позволяя своему телу делать то, что оно хочет, прежде чем мой мозг сможет вмешаться. Мои бедра встречают его движения, почти оседлав его лицо.

Мои стоны наполняют комнату, пока желание не достигает пика, взрываясь, как фейерверк. Все вокруг сжимается и разжимается, спазмируя каждую мышцу внутри меня, и я дрожу, подчиняясь костеплавильному удовольствию.

Нико опускается на колени, когда мои бедра освобождают его голову. Он выдавливает еще смазки на руку, а затем ладонями распределяет гель по члену длинными движениями.

— Моя очередь, — говорю я, приподнимаясь. — Я хочу быть сверху.

Его глаза скользят по мне и темнеют, когда он упирается спиной в изголовье, притягивая меня ближе, пока мои колени не упрутся в кровать по обе стороны от его бедер.

Он держит основание своего ствола, направляя себя, помогая мне опуститься, принимая его в себя с тихим шипением.

— Больно? — спрашивает он, когда я замираю.

— Нет, я просто такая полная… Я в порядке.