Слишком сладко

— Куда? — спрашивает папа, когда я перебираюсь на пассажирское сиденье две минуты спустя, мои руки все еще трясутся. Он забирает меня из колледжа и отвозит поесть каждый день с тех пор, как приземлился четыре дня назад. — Мы можем вернуться в Оливковое дерево?

— Конечно, я не против.

— Хорошо, позвони Нико, может, он… — он прервал себя, когда из динамиков полилась мелодия моего звонка, телефон был подключен к системе громкой связи.

— Упомяни о дьяволе. — Я улыбаюсь, показывая папе экран. — Эй, я как раз собиралась тебе позвонить.

— А я уже готов посадить тебя к себе на колени, — говорит он, заставляя мои щеки пылать. — Детка, я рад, что ты проводишь время с отцом, но сегодня вечером ты должна найти два часа для меня.

— Нико…

— Два часа. — Его тон не терпит возражений. — Сделай это. Я не прикасался к тебе четыре дня, и я скучаю по тебе так, будто прошло целое чертово столетие. Если ты не хочешь, чтобы я пристегнул тебя наручниками к кровати, пока твой отец сидит в соседней комнате, советую тебе делать то, что тебе говорят.

Я опускаюсь на свое место и впиваюсь в кожу, когда отец прочищает горло.

— Привет, Нико. Это не должно быть проблемой. Я встречаюсь с другом, чтобы выпить немного позже, так что вы двое будете предоставлены сами себе.

— О Боже. — Я уверена, что я цвета спелого помидора. — Почему? Почему ты так легкомысленно относишься к этому?!

Мой отец хихикает, качая головой, как будто имеет дело с несмышленым ребенком.

— Это просто секс, Мия. Почему ты краснеешь? Не веди себя так, будто это в новинку.

— Это так! — восклицаю я, в ужасе от того, что он решил, будто я переспала с одним из тех, о ком я ему рассказывала. — Это очень даже в новинку.

— Ты хочешь сказать, что Нико у тебя первый?

— Ладно, оставлю вас наедине, — вклинился Нико, выглядя забавно. — Увидимся вечером, Мия.

— Не смей вешать трубку!

— Что я тебе говорил? Секс — это естественно. Это нормально.

— Согласен, — говорит папа, энергично кивая. — Я все еще в шоке от того, что у тебя только сейчас был первый раз, но не могу сказать, что не рад. Некоторые из тех свиданий, о которых ты мне рассказывала…

— Джимми, — предупреждает Нико, в его голосе отчетливо слышна ревность. — Оставь прошлое там, где оно должно быть.

Мой отец вскидывает бровь и бросает на меня забавный взгляд.

— Виноват. Надеюсь, у тебя ничего не запланировано на завтрашнее утро, потому что у меня есть бутылка лучшего бурбона, который можно купить за деньги, и как только я вернусь домой, мы будем пить.

— Конечно. Завтра у меня выходной.

— Хорошо. Увидимся около восьми?

— Тогда увидимся, — подтверждает Нико. — Мия? Будь умницей, детка.

— Всегда.

* * *

Нико врывается в мой дом без четверти шесть вечера, бросает ключи на стойку и сметает меня с ног, остановив на полпути к приготовлению сэндвичей. Его губы ловят мои, поцелуй жаднее, чем обычно. Он излучает беспокойную энергию, словно готов взорваться. Каждый мускул на его теле тверже камня, а в глазах светится какой-то необузданный гнев.

— Эм… привет. — Я провела пальцами по его волосам. — Все в порядке?

— Это был долгий день и еще более долгая неделя, — говорит он, входя в мою спальню.

Дверь захлопывается за нами, и он прижимает меня к стене: одна рука под задницей, другая — на челюсти, сердце стучит о ребра и отдается во мне.

— Что случилось? — шепчу я между его настоятельными поцелуями. — Ты злишься. Что случилось? — я не получаю ответа. Он затыкает мне рот еще одним поцелуем. Он взвинчен, и я думаю, что ему нужно, чтобы я его успокоила. — Скажи мне, что делать, — шепчу я, прижимаясь к нему. — Скажи мне, что тебе нужно, чтобы я сделала.

Он прикусывает мою губу, отстраняясь, прежде чем поставить меня на ноги и наклонить голову, чтобы заглянуть мне в глаза.

— Я не испытываю к тебе ничего, кроме уважения, ты ведь знаешь об этом, правда?

— Да.

— Хорошая девочка. Мне нужно, чтобы ты расслабилась, иначе я, черт возьми, сойду с ума, когда окажусь внутри тебя. — Он дергает за молнию на моем платье, пока оно не падает на пол. — Я научу тебя, как заботиться обо мне. Ты прекрасна, Мия. Моя. Такая чертовски сладкая, — тихо напевает он, словно впадая в иллюзорный транс, пока его пальцы перебирают мою шею и ключицы. — Ты не сможешь сказать «красный». Похлопай меня по ноге, если будет слишком сильно. — Он расстегивает ремень, протягивая его через обручи. Жест, намекающий на то, что сейчас произойдет. — Встань передо мной на колени.

Я опускаюсь. Ни секунды колебаний. Мои щеки пылают, но это не смущение. Это волнение. Я хотела сделать это с тех пор, как впервые прикоснулась к нему.

Нико освобождает свой член от трусов-боксеров и обхватывает моей рукой его ствол, сжимая сильнее, чем я бы осмелилась, будь я здесь главной.

— Откройся, — хрипит он, его глаза вспыхивают, когда он наблюдает за тем, как раздвигаются мои губы. — Хорошая девочка. Заставь меня кончить, детка.

Я оставляю пальцы там, где он их положил, сжимаю его так же сильно и ввожу его в рот. Его глаза тут же закатываются, чистое, безудержное удовольствие искажает его красивое лицо.