Сломай меня

Мои ноги несут меня прямо к нему, я спотыкаюсь о камни и падаю прямо перед бампером. Номерной знак еле держится на одном-единственном ржавом болте, другим концом царапая землю.

Протягиваю руку, чтобы коснуться букв, и знак падает лицевой стороной вниз, скрывая слова, что я знаю наизусть.

Поднимаю его, мои колени дрожат, когда я хватаю ткань, закрывающую машину, и тяну на себя. Она за что-то цепляется, но это неважно. Мне достаточно и того, что я вижу.

Пассажирская сторона тоже смята, передний диск согнут пополам. Лобовое стекло разбито, но внизу держится, верхняя часть стекла выгибается внутрь салона, частично разлетевшись на осколки.

Я подскакиваю к водительской двери, у меня вырывается низкий рык, когда я тяну ручку. Поднимаю ногу, упираюсь в заднюю дверь, чтобы добавить силы, дергаю и раскачиваю, пока водительская дверь наконец не распахивается.

Быстро ныряю внутрь, ощупываю прохладную кожу, которой он, видимо, переобтянул салон без моего ведома, но это не то, из-за чего мои легкие сжимаются, а голова начинает кружиться.

Кровь.

Повсюду.

На сиденьях, на двери, на разбитом лобовом стекле.

И с водительской, и с пассажирской сторон висят разорванные подушки безопасности.

Глубоко дыша, я нащупываю в кармане телефон и набираю номер брата, но после двух гудков включается автоответчик.

– Черт…

Я пробую снова, яростно похлопывая по колену другой рукой.

– Ну давай же, Бас. Где ты, мать твою? Возьми трубку.

На этот раз даже гудков нет, и я тихо рычу.

– Что ты делаешь?

Вскрикиваю, молниеносно тянусь к двери, захлопываю ее и закрываю замок всего за полсекунды до того, как по внешней ручке ударяет рука Ройса.

Перепрыгиваю на заднее сиденье.

– Открой дверь, – голос Ройса звучит спокойно и размеренно. – Сейчас же.

Бросаю быстрый взгляд через его плечо – на его семью, что таращится скорее на машину, чем на безумную девчонку, которая прячется внутри.

– Ни за что на свете, – я снова перевожу взгляд на Ройса.

Его лицо ожесточается, он хватается руками за крышу и нагибается, чтобы привлечь мое внимание.

– Я разобью это гребаное окно, а потом все остальные. Выходи.

– Оставь меня в покое.

Он бьет по старому металлу кулаком, и я подпрыгиваю.

– Чертовски смешно, девочка. – Он слегка прищуривается, его взгляд падает на мои ноги. – У тебя кровь идет. Не двигайся, мать твою.

Ройс обходит машину гневными, тяжелыми шагами, но я быстро блокирую боковую дверь, и его ладони опускаются на стекло окна.

– Где мой брат? – кричу я, едва узнавая собственный голос. – Это его машина. Здесь кровь. Его не было на складах, когда мы там были, его не было в доме с тех пор, как я здесь, он не отвечает на мои звонки. Где он?!

Тело Ройса выпрямляется, руки опускаются по бокам. Он смотрит прямо на меня.

У меня в висках грохочет пульс, я пытаюсь успокоиться, чтобы замедлить поток крови, яростно несущейся по моему телу, но не могу сосредоточиться ни на чем, кроме неизвестного.

– Где он?! – кричу я, и давление у меня в голове удваивается.

Проклятие. Я зажмуриваюсь, а когда снова открываю глаза, лицо Ройса слегка размыто, мое зрение угрожает покинуть меня, но я пока еще вижу. И Ройс хмурится, но теперь уже как-то совсем по-другому.

– Ройс, – Рэйвен подходит ближе, но ей приходится приложить немало усилий, чтобы оторвать взгляд от машины, а руки ложатся на живот с малышом.

Ройс облизывает губы, не поворачиваясь к остальным.

– Отойди, Рэйвен.

О боже, я раскрыла их тайну, и теперь они собираются меня убить!

Мика делает шаг вперед.

– Бри…

– Не вынуждай меня отрывать тебе хозяйство, Мика, – Ройс бросает на него косой взгляд, от которого Мика опускает глаза и уносит ноги. Андре за ним.

Затем уходит его семья.

Остаемся только мы.

– Хочешь поговорить – открой дверь, – говорит он.

– Зачем? Чтобы ты добавил к его крови мою? Чтобы не пришлось дважды платить команде чистильщиков?

– Считай это ответом «нет», – он поворачивается и уходит.

Я наклоняюсь вперед и хватаюсь за кресло, чтобы проследить за ним.

Ройс открывает багажник ближайшего черного автомобиля и уже через несколько секунд возвращается с черной битой в руке.

Он замахивается ею, направляя конец прямо в меня. Сердце грохочет в груди, и я вцепляюсь пальцами в кожу сиденья.

– Тебе решать, маленькая Бишоп. Так как мы поступим?

Я ощупываю край сиденья, мои пальцы находят что-то холодное и твердое. Я слегка вытягиваюсь, чтобы обхватить предмет пальцами.

– Ты ударишь, в меня полетит стекло.

– Верно.

– Ты не станешь…

– Уверена? – Он ударяет битой по капоту, и я подпрыгиваю – теперь я вижу лишь его силуэт, черные и белые тени, размытые движения. – Я думаю – ответ «нет», раз тебе вдруг так понадобилось запереться внутри. Слабый ход, кстати говоря. Умная девчонка сбежала бы, а храбрая… храбрая схватила бы монтировку, которую ты держишь у ног, – черт! – и прошлась бы ею по окнам нашего дома.

– Я не слабая.

– Тогда спроси меня.

Спросить его?

Ладно, отлично.

– Это ты напал на моего брата?

– Не-а, – Ройс улыбается, словно это какая-то жестокая шутка. – Мои братья мне бы не позволили.

– Подожди, что? Что ты имеешь в виду?

– Открой дверь.

– Почему я должна тебе верить?