Сломай меня

Кэптен колеблется, глядя на Ройса. Их молчаливый разговор приводит к тому, что очень, очень медленно парень опускает дочь на землю.

И она сразу же подбегает ко мне. Правда, Виктория спускается по ступенькам следом за ней.

Я наклоняюсь к малышке. Она опускает подбородок к груди и печально поднимает свои прелестные сине-зеленые глазки.

– Папа говорит, я была гадкой, – шепчет она, но ее шепот настолько громкий, что его слышат все вокруг. – Я ранила твое сердечко?

От ее слов у меня и вправду начинает болеть сердце, но это скорее приятная боль.

До чего же она милая!

Я качаю головой.

– Нет, что ты! Ты не ранила мое сердце, но с твоей стороны было очень мило спросить.

Малышка улыбается, смотрит на отца, а Кэптен смотрит на нее с самым нежным выражением лица. Он легонько кивает ей, глаза девочки загораются, и она снова поворачивается ко мне.

– Меня зовут Зоуи… но мне нельзя говорить людям свою фамилию.

Кэптен вздыхает, Ройс смеется, а я поджимаю губы, чтобы спрятать улыбку.

– Знаешь, что, Зоуи? – притворно шепчу я. – Меня зовут Бриэль, и я тоже никому не называю свою фамилию.

Она улыбается и поднимает ручку, чтобы прикрыть губы, словно теперь между нами самый большой в мире секрет.

Я смеюсь и смотрю на тех, кто стоит за ней.

Все взгляды прикованы ко мне.

Черт.

– Ну, Зоуи, – я снова смотрю на нее, – была рада с тобой познакомиться, но мне пора возвращаться, пока мисс Мейбл меня не потеряла.

– А как же зоопарк? – Ее улыбка испаряется, и она от меня отворачивается. – Рора, зоопарк!

В ответ на обращение «Рора» шаг вперед делает Виктория. Берет малышку на руки, и они, одновременно наклоняясь друг к другу, соприкасаются лбами.

– Мы поедем туда, Зо-Зо, – она бросает взгляд на меня. – Дядя Бро просто забыл сказать своей подруге, вот и все. Пойдем сядем в машину и пристегнемся, ладно?

Зоуи улыбается, и они идут к внедорожнику Кэптена.

Я смотрю на остальных. Мою коробочку первым обнаруживает Мэддок – он берет ее в руки, приподнимая темную бровь.

Как неловко.

– Это… просто ради веселья.

Ройс переводит взгляд с меня на коробочку с улыбкой, ему явно любопытно. Выхватывает ее у брата и трясет.

– Что здесь?

Неловкость, вот что!

– Открой.

Ну, или, знаешь, не открывай.

Ройс открывает, и мое глупое сердце начинает колотиться еще сильнее, когда его губы растягиваются в медленной улыбке.

Он смеется, но опускает глаза, и я знаю, что он думает о своих выходках в последние дни, когда его так колбасило. Я его не виню. Я знаю, что он просто такой. И все же. Это доказывает, что моя точка зрения не была просто сумасшедшим бредом.

Он отбрасывает пустую коробку из-под пиццы и спускается по лестнице через ступеньку. Останавливается прямо передо мной.

– Маленькая Бишоп.

– Плейбой.

– Понял, я чертова пицца из закрытой коробки.

Я смеюсь, а его взгляд блуждает по моему лицу.

– Но когда ты горячий… – дразню я.

Его язык касается приподнятого уголка губ, и он придвигается ближе.

– Залезай в мою тачку, мы едем в зоопарк.

– Ты даже не спросишь, есть ли у меня планы и хочу ли я вообще поехать?

Он набычивается, а я смеюсь.

– Шучу-шучу.

– Даже если бы не шутила – это бы не имело значения, – он смотрит на мою футболку. – Сегодня ты моя.

С намеком на надменность во взгляде он усмехается и обходит меня.

Все, о чем я способна думать: а как насчет завтра?

* * *

Мы смотрим экзотических птиц, обезьян, любуемся бабочками в отдельном павильоне, а потом Зоуи решает, что готова поиграть на детской площадке. Всей компанией идем в центр зоопарка, где располагается огромная открытая игровая зона. Детская площадка оформлена в анималистическом стиле. Горка – это жираф, наклонившийся поесть. Карусель посередине – панцирь черепахи. «Лазилки» сделаны из искусственного бамбука и соломы, по углам сидят маленькие каменные обезьяны. Зоуи успела скатиться с каждой горки по одному разу и теперь наблюдает за садовниками, которые неподалеку высаживают растения. Виктория стоит у нее за спиной и проводит пальцами по ее волосам.

– Самая милая хрень из всего, что ты видела, да? – Ройс смотрит на меня.

Я улыбаюсь и киваю.

– Она зовет тебя дядя Бро?

Его улыбка становится еще шире, а мягкость во взгляде – нечто новое для меня.

Мне бы хотелось видеть его таким почаще.

– Мэддок – дядя Ди, я – дядя Бро, Рэй-Рэй – эм… просто Рэй-Рэй, – он смеется. – Она подхватила мое прозвище для Рэйвен, и так оно и осталось.

Я улыбаюсь, снова смотрю на Викторию и Зоуи и спрашиваю на удачу:

– А ее мама – она зовет ее Рора?

Мягкость Ройса мгновенно исчезает, он бросает взгляд на меня. Я вижу, что он насторожен и не уверен, но потом черты его лица снова разглаживаются – он принимает решение.

Какое – не знаю, потому что словно из ниоткуда появляется Кэптен и говорит:

– Виктория не ее биологическая мать, – нежность в его голосе невозможно описать – настолько она искренняя, от сердца.

Ройс хлопает брата по плечу и уходит, а я не свожу глаз с Кэптена. Не биологическая мать?