Сломанная игрушка

— Кепку можешь оставить, — улыбнулась вороная единорожка, а Рейнбоу хихинула в копытце.

Сама она сегодня ограничилась тяжелым тренерским жилетом, в кармане которого виднелся секундомер.

К удивлению Джерри, пегасенка не стала протестовать, а послушно выпуталась из просторных футболки и шорт и залезла на смотровой стол. И кстати, бейсболку действительно не сняла.

На ранчо пони носили одежду только когда планировался поход в клуб или еще куда-то в общество людей. Или же из чисто практических соображений, как и в Эквестрии.

Скуталу же, одеваясь без повода в компании Меткоискателей, в последнее время чувствовала себя белой вороной, хотя ей никто и слова не говорил.

При виде шрамов, покрывающих рыжую шкурку, Вельвет Ремеди не сдержалась:

— Раздолби Селестия… — она перехватила недоуменные взгляды Рейнбоу и Скуталу, — Простите, вырвалось. Нахваталась от Литлпип. А я ведь так надеялась, что Эквестрия осталась позади…

Мордочка Скуталу стала еще удивленнее:

— Эквестрия же отличное место! Я надеюсь вернуться туда…

— Не для меня, — перебила Вельвет, и голос ее приобрел металлические нотки, — В моей Эквестрии — выжженная пустошь, полная жестокости, насилия и злобы. Когда я проходила через портал, то надеялась больше не увидеть шрамов на жеребятах, никогда… Что ж, зато не потребовалось привыкать. Пони из эквестрийского «Фоллаута» куда легче адаптируются к миру людей.

— Эта Литлпип, что работает у Мистера М, — сказала Скуталу, — тоже говорила, что Эквестрия превратилась в пустошь…

— Я имела в виду Литлпип из моих воспоминаний, — пояснила Вельвет, — а не эту дрянь, что работает на Мауса. Но да, она тоже имела в виду… Эквестрию будущего. Вероятного. Или, если угодно, просто воспоминания о мире древней книги, за давностью лет ставшей классикой.

Скуталу не решилась спрашивать дальше. Совсем не хотелось знать подробности о другой Эквестрии, совсем не похожей на привычную добрую сказку.

Когда Вельвет начала присоединять шлейфы к охватившему затылок пегасенки обручу нейропрограмматора, той снова стало не по себе, но возражать она не стала. В присутствии Джерри и Рейнбоу не хотелось показывать свой страх. Да и не так уж Скуталу и боялась, положа копыто на сердце…

Закончив приготовления, доктор стала водить над рыжей пони сканером. Мониторы ожили, какие-то данные побежали по экранам — слишком быстро, чтобы можно было прочитать.

— Так, соматика в пределах нормы, — сказала Вельвет через пару минут, — Некоторая нехватка витаминов, недоедание… но это мы поправим. Ничего такого страшного. Джерри, наверное, твоей заслугой можно считать отсутствие паразитов и болезней?

Мыш слегка смутился и сказал:

— Должен же был кто-то позаботиться об этом…

— Спасибо тебе… — единорожка кивнула мышу, и парящий в сиянии магии сканер продолжил выдавать какие-то данные, — Так, нервная система без нарушений, нейровосприимчивость приличная… Хорошо. Загружаем софт тогда.

— Что ты делаешь? — спросила любопытная кобылка.

Ответила ей Рейнбоу Дэш:

— Ну для начала тебе нужно перепрошить чип. Чтобы он и вправду стал зеленым. Для любых сканеров. Когда Лира проснется, доктор ей сделает то же самое.

— Для начала?

Мордочка Рейнбоу приобрела торжествующее выражение. Она, словно не замечая вопроса Скуталу, обратилась к Вельвет:

— Док, будь добра, как закончишь с меткой, загрузи малышке полетный нейродрайвер.

Скуталу подскочила:

— ЧТО?!

Рейнбоу пояснила:

— Я читала, что есть такая специальная штука, которая программируется через чип и позволяет мозгу управлять крыльями. Мелкая, ты сможешь летать… Не дергайся с обнимашками, присоски сорвешь! Потом поблагодаришь.

Со Скуталу разом слетело все спокойствие:

— Спасибо-спасибо-спасибо-спасибо! Ты самая крутая Рейнбоу Дэш из всех, что я видела!.. Самая настоящая!

В фиолетовых глазах стояли слезы радости, короткие крылышки трепетали в возбуждении.

Нет ничего прекраснее и желаннее, чем полет. Любой пегас это подтвердит.

В биослужбе БРТО можно было узнать, что модель «Скуталу» изначально всегда выпускалась с неактивными антигравитаторами, и нейродрайвер прилагался отдельно. Но сама пегасенка не могла о таком и подумать, а прежние хозяева посчитали, что делать живую игрушку ребенка летающей ни к чему.

То, что это глубоко ранило и без того несчастную поняшу, людей не интересовало.

Дэш снова слегка зарделась и мягко придержала на столе нервно завертевшуюся пегасенку.

Молчавший до сих пор Джерри сказал:

— Ну всё. Конец спокойной жизни. Теперь этот ерзик будет еще и летающим… А для меня такого модуля не предусмотрено? Нет? Ладно, все-таки стоило спросить.

— Должна ли я напомнить, что активация полетных программ и умение летать — это разные вещи? — спросила Вельвет, — Дэш, займись этим, когда мы закончим.

— О чем и речь, док. Пока Скуталу тут — буду ее учить, — Рейнбоу посмотрела в глаза маленькой пегаске и добавила: — Слышишь, малявка? Я буду учить тебя летать.

В горящих глазах Скуталу отражалось всё.