Сломанная кукла

– Почувствовала себя горничной, которую заловил и тискает в уголке распутный барский сынок… – заходясь в новом приступе хохота, призналась я. 

– Умеешь ты все опошлить, Тина. – Плетнев нахмурился, задетый моей шуткой, отошел на пару шагов. – Ты вроде торопилась уйти спать?

– Да.

– Ну, так иди, пока я не передумал. 

– Ой, ой, как пугающе звучит! Уже боюсь, Плетнев! – я снова захихикала, но все же поспешила скрыться за дверью своей спальни: один раз мне удалось сбежать от Зиновия и от себя самой, но где гарантия, что получится и в другой?

Несколько дней после этого случая мой наниматель и по совместительству отец моего ребенка вел себя прилично: рук не распускал, в углах не зажимал и поцеловать не пытался. Я бы даже решила, что все это мне приснилось, если бы не взгляды, которыми окидывал меня время от времени Зиновий. 

Даже Елена Михайловна заметила изменения в наших отношениях и поинтересовалась:

– Ну и долго ты своего гражданского мужа будешь мучить, Алевтина? Он же тебя глазами ест! А ты поманила и в сторону!

– Ни разу не манила! – возмутилась я. 

– Угу, слышала я ваши охи-вздохи да смешки вечером под дверями детской. Думаешь, я глухая и слепая?  

– Нет, я так не думаю. Но прошу в наши с Зиновием отношения не вмешиваться. У нас… все сложно. 

– Ладно. Поняла. Больше ни слова не скажу. Но имей ввиду: если мужик долго не получает того, что ему надо, от жены, то идет искать ей замену. 

– Учту, – коротко ответила я и перевела разговор на другую тему. 

Слова женщины не шли у меня из головы. Мысль о том, что в один из вечеров Плетнев может после работы отправиться не домой, а в гости к какой-нибудь доступной девочке, меня неожиданно задела. Еще пару недель назад я только пожала бы плечами, но теперь все неожиданно изменилось. Мне стало не все равно, где и с кем проводит время Зиновий, как отдыхает и кому дарит свои умелые ласки. 

Ох! Лучше бы Плетнев оправдал мои ожидания и оказался нудным, скандальным и придирчивым говнюком! Тогда мое сердечко не таяло бы от его взглядов, а в душе не расцветала бы робкими первоцветами мечта о настоящей любви.

Я гнала прочь от себя эти мысли. Я делала все, чтобы стать незаметной: не красилась, перестала носить обтягивающие топы и штанишки, не кокетничала и даже почти не улыбалась.

Все напрасно!

Плетнев словно не замечал моих уловок. Его темные голодные взгляды преследовали меня постоянно – утром и вечером. А потом снились ночью. 

Решимость не подпускать Зиновия и не сближаться с ним таяла. Ее подтачивали сразу с двух сторон. С одной стороны, я слышала вздохи Родиона Зиновьевича, решившего, что мы с его сыном – отличная пара. С другой – ловила насмешливые реплики няни Никиты: «А твой-то сегодня ого как вырядился! Небось, после работы в ресторан поедет, да не один! Смотри, Алевтина, упустишь мужика!»

Упущу – не упущу… Сама первый шаг навстречу ни за что не сделаю! 

Не заслужил Плетнев ни прощения, ни поощрения!

38. Зиновий

Лучше бы я не шел на поводу у собственных фантазий и желаний. Лучше бы не прикасался к Тине, не целовал ее, не узнавал вкус ее губ. С того вечера она стала моим наваждением, а близость с ней – единственным, чего мне по-настоящему хотелось. Если раньше я только предполагал, что именно эта женщина способна вернуть мне вкус к жизни, то теперь я это знал точно. 

Вечерние посиделки у постели сына превратились в сладкую пытку. Тина читала сказки, лежа рядом с Никитой, а я не мог оторвать от нее глаз. Скользил глазами по длинным стройным ногам, которые женщина зачем-то пыталась спрятать от меня под слоями ткани. Обнимал взглядом выступающие полушария полной груди. Глотая слюну, представлял, как гладил бы руками плавные изгибы стройной талии…

Если бы Алевтина не оттолкнула меня, когда я рискнул приблизиться к ней впервые, если бы не перевела все в шутку – я, наверное, уже давно переселил бы ее в свою комнату. Зря, что ли, представил ее няне Никиты гражданской женой!

Но Тина старательно делала вид, что ничего не случилось. Держалась подчеркнуто сдержанно и холодно, словно напоминая мне каждым жестом и словом, что я – босс, а она – подчиненная. Что между нами не может быть ничего, кроме деловых вопросов. Я понимал, что она злится на меня за прошлое. Что, как и любая женщина, хочет нормальных понятных отношений и каких-то гарантий на будущее. 

Будущее… оно могло бы стать общим для нас двоих. Чем дальше, тем больше я склонялся к этой мысли. 

Оставалось дождаться отчетов от помощника адвоката и выяснить, насколько бурным было прошлое Алевтины, и сколько грязи выльется на нее и на меня вместе с ней, если я объявлю всему миру, что беру ее в законные жены. Сколько шакалов захочет оторвать от моего состояния кусок пожирнее, шантажируя меня фотографиями Тины в стиле «ню», откровенными интервью в желтой прессе и прочими доказательствами ее разгульного прошлого. 

Наконец, настал день, когда отчеты были получены.