Сломанная марионетка (ЛП)

Не успев осознать, что делаю, поднимаюсь на носочки и целую его. Брэнтли открывает рот, впуская мой язык, его рука обвивается вокруг моей голой талии, а палец погружается в полоску моих колготок в сеточку, перебирая ее. Я облизываю его язык, слегка оттягивая его, прежде чем парень прикусывает мою нижнюю губу. Отстранившись, приближаю свой нос к его носу и ищу его взгляд. Его глаза горят похотью — темной, властной и сильной похотью. Танцую ли я на этой линии? На этой опасной линии того, от чего, как я знаю, никогда не смогу спастись?

Да.

— Пойдем наверх? — шепчу ему в губы.

Парень ухмыляется, изгиб его рта прижимается к моему. У него появляется ямочка, и я стону, как не в меру возбужденный подросток.

— Нет, детка. Для меня это слишком обычно. — Он берет меня за руку и тянет к открытым дверям. — Пойдем. — Я беру еще один стакан и собираюсь поставить его на столешницу, но он забирает его обратно. — Нам это понадобится.

Мы проходим мимо Татум возле лестницы, и она смотрит на меня, расширив глаза.

— Какого хрена? — говорит она, на ее лице отражается шок.

Я пожимаю плечами и все равно следую за Брэнтли. Выйдя на улицу, он снова берет меня под руку и ведет к своему RT Dodge Charger. Открываю пассажирскую дверь и сажусь на темные кожаные сиденья. Машина хорошая, похожа на ту, на которой ездит Вин Дизель в «Форсаже». Брэнтли садится на водительское сиденье и заводит двигатель, глубокий рев V8 вибрирует подо мной.

— Куда мы едем? — спрашиваю я, поворачиваясь к нему лицом.

Он ухмыляется.

— Ты даже не представляешь. — Затем парень выруливает с подъездной дорожки. Когда мы проезжаем мимо фонарей и зарослей деревьев, я начинаю немного трезветь.

— Брэнтли? — шепчу я, когда он переключает машину на вторую передачу и ускоряется. Я смотрю в его сторону. — Брэнтли, куда мы едем? — Его лицо вытягивается, вся игривость, которую видела раньше, исчезает. В этот момент приходит осознание. Я только что села в машину к Брэнтли, думая, что собираюсь вытрясти из него все дерьмо, но теперь опасаюсь за свою жизнь. Я совершила много ошибок в своей жизни, но у меня такое чувство, что эта будет главной. Мой телефон вибрирует в заднем кармане, и я достаю его, и открывая сообщение от неизвестного номера.

Разгадай мне эту загадку ...

ГЛАВА 11

ЧЕРТ!

Я смотрю в сторону Брэнтли.

— Что это за херня?

Брэнтли смеется и подается вперед.

— Как я уже сказал — ты понятия не имеешь.

Закрыв глаза, сжимаю телефон в руке, игнорируя текст сообщения и не желая читать дальше. Брэнтли, должно быть, чувствует это, потому что решает взять дело в свои руки.

— Разгадай мне эту загадку, Китти. Что происходит, когда ты пьешь яд, думая, что это любовь, но когда ты получаешь кайф, все начинает расплываться, пока ты не перестаешь дышать, и твое удушье становится освобождением?

Страх пронзает мою кожу, и я качаю головой.

— Нейт сказал, что ему надоело издеваться надо мной. Бишоп не поступил бы так со мн...

— О, но он сделал. Видишь ли... — Брэнтли усмехается, переключает передачу и выезжает на шоссе. — Человеческие эмоции — непостоянная штука. Они могут ослепить даже самых умных людей и заставить их думать, что кто-то не сделает плохого, но люди всегда будут поступать плохо. Это невозможно остановить. Так что скажи мне, Мэдисон. — Он смотрит на меня, нажимая на педаль газа.

— Брэнтли, скорость.

Его взгляд остается прикованным к моим глазам, темнота засасывает меня, как тонущий песок.

— Мне все равно. Но скажи мне, — его ухмылка становится глубже, когда он возвращает свое внимание на дорогу перед собой, — почему ты думаешь, что Бишопу действительно есть до тебя дело?

— Ему есть, немного, — бормочу я, понимая, насколько заблуждаюсь. Это Бишоп Винсент Хейс — король без эмоций и с нулевой отдачей. Почему я настолько самоуверенна, чтобы заявлять, что ему не наплевать на меня?

Брэнтли смеется.

— О, Мэдисон. Ты многого не знаешь и не узнаешь. Но одно ты должна усвоить: у Бишопа нет ни к кому никаких чувств. Он ведет правильную игру, завлекает их настолько, что они думают, что ему не все равно, но, в конечном итоге, это не так. Есть причина, по которой он король Королей, Китти, и это не потому, что он изливает на девушек реки чувств. А потому, что он обрывает жизни, не дрогнув.

Я проглатываю комок страха, который образовался у меня в горле.

— Ты не выиграешь этот раунд, Брэнтли. — Смотрю на него, действительно сожалея о выпитом алкоголе и внутренне заявляя, что больше никогда не буду так пить.