Сломанная жизнь

Никогда не получалось ничего хорошего от дружбы с Аароном Даунингом, но с тяжестью в груди он напечатал своё согласие.

СПЕНСЕР: «Так как я глухой, мне не легко заводить друзей. Большинство людей либо считают меня умственном отсталым, либо не хотят прикладывать усилий».

И вот, Спенсер просил Аарона впустить его, быть его другом. Мог ли он пойти на это? Мог ли поверить, что Спенсер не возьмёт то, чем он поделился, и не использует для сплетен об уроде со шрамами? Инстинктивно, он подумал, что может довериться Спенсеру. Он хотел этого. Но куда привели его инстинкты? Если бы эти инстинкты были хорошими, как только тот фургон остановился рядом с ними, он схватил бы Джульетту и убежал. Проблема была в том, что Аарон устал быть один. Он решил рассказать Спенсеру культурную общественную версию того, что с ним произошло, и надеялся, что это не отпугнёт его потенциального нового друга.

ААРОН: «Когда я учился в десятом классе, когда мне было 16, мы с моей лучшей подругой Джульеттой шли домой после репетиции дискуссионного клуба».

Аарон сделал глубокий вдох. Боже, он так ясно помнил тот день. Они с Джульеттой говорили о том, чтобы вместе пойти на школьный весенний бал. Джульетта не хотела пойти с кем—то конкретным, и кроме того, её никто не приглашал. Аарон не хотел раскрывать ориентацию перед всей школой, придя с парнем. Так что он решил пригласить Джульетту, если она захочет пойти с ним, в качестве друзей. Он никогда не говорил с Джульеттой о том, что он гей, до того вечера. Глубоко внутри он не думал, что у неё будут какие-то проблемы с этим; он просто боялся признаться. Пока они шли домой, она просто взяла и спросила его, наполняя вопрос своим обычным чувством юмора. Тот факт, что она так хорошо его знала, был одной из вещей, которые он любил в ней больше всего. Она была его лучшей подругой и никогда его не осуждала. Она просто слушала.

Боже, он так сильно скучал по ней.

ААРОН: «Шёл десятый час вечера. Репетиция задержалась, потому что мы с Джульеттой пытались втянуть других учеников. Учебный год только начался, и Джульетта работала над тем, чтобы собрать команду. Она была капитаном. Пока мы шли мимо площадки начальной школы, у обочины остановился белый фургон. Я подумал, что это какая-то доставка, и водитель заблудился. Мы с Джульеттой замедлились, когда дошли до тротуара. Боковая дверь открылась, и выпрыгнули двое парней. Один схватил Джульетту, а другой меня. Они отвезли нас в какой-то заброшенный гараж и мучили нас. У меня шрамы по всему телу. Закончив, они убили Джульетту. Пытались убить меня, но порезали не достаточно глубоко».

СПЕНСЕР: «О боже, их поймали?»

Аарон подумал, что «о боже» как раз всё выражает. Он никогда никому не рассказывал о той ночи, кроме полиции и матери. Даже тогда он не вдавался в подробности и отказывался говорить о некоторых частях. Они понимали, или по крайней мере притворялись, что понимают. Это не имело значения. Физические улики, которые нашли на месте и в больнице, сказали им то, что они хотели знать, о чём Аарон говорить не мог. Но мозгоправов это не останавливало. Он просто посылал их всех к чертям.

ААРОН: «Нет, их не поймали».

СПЕНСЕР: «Как ты сбежал?»